1941: фатальная ошибка Генштаба

Таким образом, Польша пропустить советские войска категорически отказалась. Но даже при всей упертости польской шляхты, определяющейся ее патологической русофобией, все же преодолеть ее сопротивление в той ситуации было вполне возможно. Если бы Англии нужен был тот договор, о котором она говорила в Москве, то она могла вынудить Польшу быстро решить вопрос – угрозой снять свои гарантии и оставить поляков один на один с Гитлером. Но в Англии делать это категорически отказались, оправдавшись тем, что, дескать, страна это независимая, а поляки – народ гордый, и британцы ничего с ними поделать не могут. Кратко, но емко оценку той ситуации дал У. Черчилль:

«Военное совещание (в Москве. – Г.С.) вскоре провалилось из-за отказа Польши и Румынии пропустить русские войска. Позиция Польши была такова:

“С немцами мы рискуем потерять свободу, а с русскими – нашу душу”»¹³.

Спасая отказом от союза с русскими свою душу, поляки предпочли положить Польшу под немцев и погубить в войне около 9 млн своих соотечественников. Как выглядит польская душа, еще никто не видел, а вот итог подлой деятельности их верхушки мир долго подсчитывал уже после 9 мая 1945 года. Не будь отказа поляков на пропуск советских войск – скорее всего, не было бы и Второй мировой войны. Именно поляки вместе с Чемберленом несут ответственность за провал последней попытки ее предотвращения.

Как известно, главным победителем гитлеровской Германии стал Советский Союз. Но, окажись он одиноким в состоянии войны с указанными державами, все наверняка оказалось бы совсем иначе. Поэтому те, кто обличает Сталина за пакт с Германией, фактически до сих пор упрекают его в том, что он не стал ломать себе шею, спасая не нужную даже самому польскому правительству Польшу, и в итоге не подставил Гитлеру Советский Союз, а вместе с ним и весь мир.

К 20 августа 1939 г. на трехсторонних переговорах в Москве сложилась очень пикантная ситуация. В то время как союзники пытались держать руководителей СССР за простаков, из донесений разведки Сталин был отлично осведомлен о такой установке британского правительства. В Англии работал ряд первоклассных советских агентов, имевших достоверную информацию из ее высших правительственных кругов. Одним из них, к примеру, был шифровальщик британского МИДа, «сидевший» на шифропереписке с посольствами¹⁴.

Поэтому держать Сталина за дурачка, когда на столе у него рядом с официальными предложениями английской делегации лежали донесения агентов об истинной подоплеке этих предложений, англичанам не удалось.

Параллельно с московскими англичане по нескольким каналам вели тайные переговоры о договоре также и с немцами, и в Москве знали об этом даже без секретных агентов¹⁵. Английская верхушка готовила с Германией второй Мюнхен, но теперь уже за счет Польши. Поскольку старый мюнхенский курс Чемберлена, потворствовавшего Гитлеру, в Англии устраивал далеко не всех, то в июле там случился громкий скандал с разоблачением цели переговоров, и чемберленовцы вынуждены были публично оправдываться по этому поводу.

Но к двадцатым числам августа в ситуации вокруг Польши наступил момент кульминации. Все видели, что немцы начнут войну с ней в любом случае и сделают это со дня на день. (Они должны были начать ее 25 августа, но буквально за несколько часов до срока перенесли это на первое сентября.) В тот момент Гитлер был хозяином положения, имея беспроигрышный выбор: он мог заключить пакт либо с Англией, либо с Советским Союзом, и тем самым в предстоящей войне с Польшей исключить из числа противников как минимум одну из великих держав.

Сейчас всем хорошо известно, что 20 августа он направил экстренное предложение в Москву – принять 22 августа (но не позднее 23 августа!) своего министра иностранных дел Риббентропа для срочного заключения договора о ненападении. Но мало кто знает, что на случай отказа из Москвы в Берлине одновременно с этим второй человек рейха и преемник фюрера – Г. Геринг – с той же целью готовился вылететь в Англию! 21 августа 1939 г., когда на Халхин-Голе советские войска сражались с союзниками Германии по Антикоминтерновскому пакту – японцами, английский посол в Берлине Н. Гендерсон докладывал в Лондон: