20 000 лет подо льдом

Бэби тотчас же кинулась в озеро и, хорошо поняв свою роль, стала выжидать, когда кашалот будет увертываться от хвоста кита и постарается зайти с другой стороны. Я видел по глазам умной медведицы, что она рассчитывала на мою помощь. Ей, конечно, уже не раз приходилось участвовать в бое китов с китоловами.

Между тем, кашалот ловким маневром приблизился к голове китихи — гибель моей «коровушки», кажется, была близка.

Но в эту минуту Бэби, сидевшая на подводной «устричной» скале посреди озера, одним могучим прыжком очутилась на спине кашалота. Вонзивши все свои острые когти в его тело, она сразу прокусила ему горло там, где у него позвонки тонки как бумага.

Да, Бэби отлично умела справляться с морскими чудовищами!..

Теперь настала очередь кашалота трепетать за свою жизнь. Он понял, что его ранили в самое чувствительное, а потому и наиболее опасное место.

Из раны вдруг брызнула густая струя драгоценного масла, составляющего главную ценность кашалота. В сгущенном состоянии это масло известно под названием «спермацета».

Дальше я увидал собственными глазами то, что я до тех пор считал выдумкою моряков: кашалот прыгнул из воды на высоту пятнадцати метров и вслед за тем кинулся назад, перевернувшись на спину.

Этим мгновением надо было воспользоваться. Я быстро швырнул острогу и попал чудовищу прямо в брюхо. От взрыва патрона животное должно было умереть.

Но тут произошло нечто неожиданное.

Чудовище судорожно забилось и наполнило всю пещеру густым облаком мелкой водяной пыли, охватившей меня с головы до ног.

Когда я открыл глаза, кашалот уже исчез под водой. Но вместе с ним пропала и моя бедная Бэби!

Я уже думал, что умирающий кашалот убил мою верную спутницу. Однако через несколько минут я увидал над водой ее умную голову, напоминавшую овчарку; она быстро приближалась ко мне.

Взобравшись на берег, Бэби долго неподвижно смотрела в воду, поводя ушами и нюхая воздух.

Борьба была кончена.

Теперь моя «коровушка» спокойно лежала на поверхности озера. Ее глаза, усаженные ресницами, как у человека, глядели на меня — как показалось мне — с благодарностью. Быть может, она поняла, что я вполне был на ее стороне.

Наконец, она даже заплакала (киты ведь тоже могут плакать).

И вслед за тем китиха, измученная борьбой, заснула сладким сном.

XV

Путешествие в ките

Прошло с полчаса, и вот на поверхности воды показался неподвижный и мертвый кашалот.

— Ну, теперь он наш! — сказал я Бэби, указывая на гигантский труп, качавшийся на волнах.

Я сел на спину Бэби и подплыл к чудовищу.

Кашалот был метров 20 длиной, и на него, даже мертвого, страшно было смотреть.

Самые большие из его зубов были длиной в десять сантиметров, следовательно, длиннее ужасных клыков кабана; притом, они имели окружность в восемь сантиметров и отличались гладкостью слоновой кости.

Самая ценная часть кашалота — его голова; в ней между шкурой и костями есть особые углубления, в которых и заключается спермацет.

Я оставил голову напоследок; для меня важнее всего было туловище, потому что, если оставить его невскрытым хотя на день, то жир у него начинает портиться и затем лопается сам собой, распространяя страшное зловоние, невыносимое даже для самого крепкого обоняния.

Я обвязал челюсти кашалота толстой веревкой, и таким образом мы с Бэби втащили его на берег, где мне, конечно, удобнее было возиться с ним.

Прежде всего, я вспорол шкуру; снять ее могла и Бэби.

Верхняя шкура кашалота вполне годится для устройства подошв, непромокаемых палаток и т. д. Под ней находится вторая, гораздо тоньше, похожая на полотно; из нее гренландские девушки шьют себе сорочки.

Я невольно подумал о своей допотопной невесте, отпарывая и складывая это посланное мне Богом полотно. Она сошьет себе из него всю одежду: индузий, тунику и пеглий.

Но вот я добрался и до жира, лежащего на спине кашалота слоями толщиной от десяти до двадцати сантиметров. Я нарезал его большими ломтями и побросал в озеро, откуда легко будет достать их.

Под жиром находилась твердая, как бы костяная ткань, сравнимая разве только с мышечными связками ноги индюка. Она облегала все тело настоящим панцирем, до того плотным, что самый острый топор едва мог разрубить его. Весь этот панцирь состоит из крепко переплетенных между собой перекрещивающихся костяных связок.

Под этой сеткой у кашалота находилось красное мясо, тогда как у обыкновенного кита мясо черное.

Бэби до такой степени обрадовалась доставшейся на ее долю богатой добыче, что даже забыла о своей спячке.

Теперь дошла очередь и до головы кашалота.

Но прежде, чем вскрыть костяные коробки, сотообразно сидящие в голове и заключающие в себе столько масла, что его можно черпать целыми ведрами, — надо было озаботиться о том, куда бы слить эту драгоценную жидкость.

Для этой цели всего пригоднее желудок и кишки самого кашалота.

Но, чтобы добраться до этих вместилищ, следовало войти в кашалота. Это было нетрудно: пасть у него такая широкая, что хоть в экипаже проезжай через нее.