2000 № 9

- А почему бы тебе не сделать очередной шаг в своих рассуждениях? Разве этот запрет не доказывает, что в Галактическом Центре что-то очень и очень неправильно?

- Что же может быть неправильного в Галактическом Центре? - удивился Том. - Он таков, каков есть, только и всего.

- Вот это как раз и составляет часть той самой неправильности! Разве существующее есть именно то, чем должно быть?

- А ты знаешь, что должно быть?

- Не знаю. А если бы знал, не сказал бы! То, ЧТО ДОЛЖНО БЫТЬ, есть функция того, ЧТО СЛУЧАЕТСЯ ПОТОМ. И каждый человек должен сам решить для себя, что с ним случится потом и что это лично для него означает. То, ЧТО СЛУЧАЕТСЯ ПОТОМ, никогда не имеет смысла в тот момент, когда с тобой происходит, но получает этот смысл позднее, если ты сумеешь его обдумать и облечь в слова.

Ты ведь ожидал великих чудес в этом путешествии. Том, не так ли? Мечтал расшевелить свою душу? Ты думал, что постигнешь через чудеса и цели мироздания, и скрытое значение вещей? Но разве ты не знаешь, Том, что ЗНАЧЕНИЕ не бывает абсолютом, что оно беспрестанно изменяется, что никто не сможет определить его раз и навсегда? И разве ты не знаешь. Том, что любой мир, как и любая система в этом мире, стремится лишь к единственной цели - ниспровержению себя?

- И что я теперь должен делать? - спросил Том.

- Ты поел?

- Поел.

- Так почему бы не поспать?

А что, идея неплохая, решил Том. Один указал на кучу джутовых мешков в углу, и он благодарно растянулся на них. Но прежде чем заснуть, он вспомнил о чужаке и спросил:

- Эй, у тебя все в порядке?

- Конечно, - ответил ему сновидец. - У меня в запасе еще много-много снов, которые я должен увидеть и оценить. Думаю, и у тебя тоже.

Но Том был вовсе в этом не уверен. Мешки показались ему мягче пуховой перины, он закутался в них с головой. И мертвый сон упал на Тома Кармоди, но принес с собой не смерть, а свежесть и обновление. Начался отсчет нового времени. Времени для новых путешествий и новых снов.

Перевела с английского

Людмила ЩЕКОТОВА

Публикуется с разрешения автора и его литературного агента в России Александра Корженевского.

ЛИТЕРАТУРНЫЙ ПОРТРЕТ

ПЕРЕСМЕШНИК

Мне уже не раз приходилось писать о Роберте Шекли, и каждая новая статья о нем превращается в спор с воображаемым оппонентом - и с самим собой. Когда отечественные фэны убеждали меня (на основании лишь имевшихся к тому времени переводов), что это классик и корифей, я пытался возражать - основываясь на мнении авторитетных критиков и читательских опросов, проведенных на родине Шекли. Когда же другие читатели и критики - в том числе американцы - окончательно ставили на нем крест, подвергая сомнению его предыдущий вклад в science fiction («да кто он такой - этот Шекли? Папино кино!»), я из чувства справедливости становился его ревностным защитником…

На родине Шекли явно недооценен и сейчас полузабыт, у нас же он превращен чуть ли не в икону. Драматичная судьба, ничего не скажешь. Однако и писать о такой судьбе куда интереснее, чем о фигуре бесспорной и стопроцентно ясной.

Когда два года назад Роберт Шекли впервые приехал в нашу страну - в качестве почетного гостя конгресса «Странник», - его встретили восторженно, как живого классика. Иной прием было трудно себе представить: все мы выросли на «Обмене разумов» и десятках, сотнях его остроумных, искрометных новелл!

Одно время он вообще был лидером среди самых переводимых авторов американской science fiction.

Больше в СССР печатали только Брэдбери, но он не в счет: как и в Америке, Брэдбери у нас давно и прочно был записан в «настоящие писатели», то есть в представители Большой Литературы, тогда как Шекли числился все-таки по «низкому» жанру фантастики.

Судьба ему, можно сказать, улыбнулась дважды. Первый раз это произошло в начале 1960-х годов, когда яркие сатирические рассказы молодого писателя превратились в поистине козырную карту для редакторов ведущих американских журналов, и Шекли быстро выбился в первые ряды авторов этой литературы в Америке. Спустя десятилетие эстафету подхватили редакторы и составители на другом конце земного шара.