220 вольт (СИ)

– В терапевтическое же – немного удивленно ответила медсестра. А то я типа знаю, где вы все работаете… Дождавшись моего кивка, она затопала по лестнице. «Нет, это не цоканье каблучков» – покачал головой я, написал на листочке «Терапевтическое. Марина Игнатьевна» и подсунул его под разобранные потроха термометра.

* * *

– Имя, Фамилия, Отчество?

– Вячеслав, остальное не помню.

– Год и место рождения?

– Не помню. Но если судить по результатам осмотра, где-то между 20-м и 25-м годом.

– Образование?

– Не помню, но сказали, что университетское есть. А может и два.

– Место жительства?

– В настоящий момент здесь, прямо в больнице. А где был раньше – не помню.

– То «не помню» и это «не помню». Ну вот что мне с тобой делать? – на меня строго смотрела работница паспортного стола. Я же в ответ умиленным взглядом пожирал образ строгой милиционерши. Берет с большой звездой, глухой воротник под самый подбородок и темно-синий китель. Ну прямо… как ее… ну жена Шарапова. Только тут физиономия была какой-то одутловатой, а так один в один.

– Понять и простить – на автомате выдал я – товарищ… – взгляд на погоны. Одна маленькая и сиротливая звездочка – товарищ младший лейтенант! Ну вы поймите, ехал – очнулся – тут помню, а тут не помню. Меня вчера аж два профессора при всем честном народе осматривали и опыты всякие проводили. Как лечить – не знают.

– Ну-ка, покажи руки! – внезапно приказала она – нет, ладонями вверх!

Я недоуменно показал.

– Та-а-ак. Руки не трудового человека – констатировала она.

– Чего это не трудового? – я сделал вид, что обиделся – еще вон недели не прошло, мог бы валяться себе на кровати и харчи проедать, а я уже электриком работаю.

– Не деревенский ты и не с завода – пояснила она – мозолей нет и ногти чистые. Да и разговариваешь гладко.

– Так за полгода все что хочешь сойдет – кинул я ей кость.

– Не, трудовые мозоли и за пару лет не сойдут. Всегда можно отличить рабочий класс – припечатала она.

– Так может я в какой-нибудь бухгалтерии работал? Там нет ничего тяжелее ручки – задумчивом тоном я начал «помогать ей» – Или студентом?

– Ну для студента ты уже староват немного – чуть прищурившись, она еще раз оглядела меня – Хотя… Вот ты знаешь, из чего состоит самолет?

– Знаю – немного удивленно ответил я – ну там винт, крылья, колеса и пилот посередине.

– Так – чуть подалась она вперед – а почему он летает?

– Ну у крыла есть профиль, набегающий поток создает область разряжения над крылом и возникает подъемная сила.

– А крыло из чего состоит? – продолжила она.

– Ну из нервюр профиль крыла образуют – начал я вспоминать прочитанное – а стрингерами их объединяют. А что?

– Да так. Я ничего из последних фраз не поняла – вдруг улыбнулась она – но понятно, что про самолеты ты тоже немного знаешь… Ах, будь ты моложе…

Что, и эта клеется? Может, от меня какой-то попаданческий запах распространяется? Надо будет еще раз помыться, вон у Михаила какое-то мыло пахучее есть, говорит еще со времен войны…

– У нас по ориентировкам банда проходит – продолжила она – в ней кроме матерых уголовников студент из МАИ есть. А МАИ это что? – подняла она палец – это Московский Авиационный Институт.

– Хороший вариант – поразмыслив, признал я – для всех полутруп, а сам по ночам народ грабить. И не подкопаешься, пока не поймали.

– Да. Одна только незадача: они в Москве и области промышляют, а ты тут, в Калинине. Сто пятьдесят километров туда, потом столько же обратно. Не успеть за ночь. Да и прежде поговорила я с Успенским – вздохнула она – никак ты не можешь быть им.

– Ладно, отвлек ты меня – вернулась к документам она – заполнять-то графы надо. Если не помнишь, то давай придумывай.

– В смысле? – не понял я.

– Ну фамилию и отчество – пояснила она – мне же графы заполнить надо. Кем хочешь быть? Калинин Вячеслав Андреевич – вполне хорошо звучит к примеру!

– Не, Калинин это слишком почетно – я с трудом сдерживал внутренне «получилось» – кто я и кто он? Новую жизнь лучше начинать все-таки на каком-то базисе. Вот где меня нашли? Ну место?

Она начала перебирать листики из папки. Мое дело? Вот бы мне его на полчаса…

– Авария произошла около села Старое Брянцево, а что?

– Ну вот, значит моя фамилия теперь будет Брянцев. Можно считать, что где нашли, там и родился во второй раз.

– Хорошо, этот вариант ничем не лучше и хуже других – признала она – а отчество?

Я откинулся на спинку стула, поднял глаза к потолку и начал «пробовать на вкус» все знакомые мне имена, образовывая от них нужное. Причем честно начал со всяких Аппполинариев и Владленов. Вячеслав Ревмирович Брянцев звучал дико даже для миллиционерши, это по ее лицу было видно. Хорошо, что в отчествах используются только мужские имена, а то у меня в голове уже всплыли Октябрины, Даздрапермы и прочие Ленэры.

– Ладно, повеселился и хватит – внезапно припечатала она ладонь к столу – будешь Владимировичем. Владимир Ильич Ленин для тебя достаточно значимый человек?

– Хорошо – я как-то даже обрадовался назначенному «сверху» отчеству – Вячеслав Владимирович Брянцев, так и записывайте.