2312

И вот она в тайге между лиственным лесом и тундрой. Теперь здесь есть карибу, и медведи гризли, и кугуары; любой биоме для процветания требуются сильные хищники. Гризли тотчас уйдут в холмы, кугуары тоже скроются сразу после приземления. Но волки сначала отыщут друг друга и соберутся в стаю, и Свон хотелось ради этого быть здесь. Она выла вместе с волками столько раз, что и не сосчитать; каждый раз, слыша их вой, она подхватывала, чувствуя, что это человеческий поступок. Иногда волки смотрели на нее, и она в ответ смотрела им в глаза. Она видела волков, ссорящихся с койотами, видела, как вороны ведут волков к добыче, чтобы потом получить объедки. Она знала, что люди приручили волков и тем превратили их в собак; в то же время волки добавили людям волчьего, научив их охотиться стаями. Ни у кого больше из приматов не бывает друзей, которые не были бы одновременно родственниками; этому человек научился у волчьих стай. Оба вида в разное время похищали друг у друга пищу, изучили охотничьи методы друг друга; в определенном смысле они вместе эволюционировали.

Сейчас приматы уничтожали вторую половину своей семьи. И потому она здесь.

Ее группа должна была проверить, как приземлились животные, освободить тех, кто не смог выбраться из пузыря, и помочь раненым. Предполагалось, что таких случаев будет немного, но местность здесь была неровная, усеянная холмами-пинго и углублениями, которые назывались котлами: они возникали при таянии ледяной коры пинго. Котлы были круглые и глубокие, с крутыми стенами, часто заполненные водой до уровня грунтовых вод, который здесь в большинстве мест — всего в одном-двух метрах под поверхностью. В этих краях пытались выращивать пшеницу и генетически модифицированный «холодный рис», в названии которого имелась в виду адаптация к климату в тайге и тундре по всему северу, но это оказалось гораздо труднее, чем они полагали. И на получившемся рельефе были вполне вероятны случаи неудачного приземления.

Как выяснилось, пузыри сработали до того надежно, что Свон и ее товарищи не обнаружили ни одного животного, которое нуждалось бы в помощи. Все они перемещались, некоторые бежали в панике. Но вскоре даже впавшие в панику устанут, остановятся и начнут осматриваться. И можно надеяться, что увиденная местность не покажется им враждебной. В большинстве террариев именно ради этой минуты поддерживали силу тяжести в одно g, и все эти террарии создавались так, чтобы походить на места, куда теперь возвращались животные.

Карибу были такими высокими, что сразу находили друг друга. Животные поменьше исчезали в пшенице и отправлялись к холмам на западе или к лиственному лесу, который виднелся на южном горизонте. Не видно было ни одной твари, которая нуждалась бы в помощи. Все благополучно приземлились и готовы были встретить свою новую судьбу.

Все животные были снабжены специальными маячками и теперь разноцветными точками виднелись на экранах, поэтому команда Свон перешла к следующему этапу своей работы — следовать за карибу и, если необходимо, подгонять их, как овчарки подгоняют стадо, чтобы привести оленей на восток к реке Телон. Первая миграция нового стада будет инстинктивной, но бесцельной, если, конечно, животные не найдут следы стад карибу разновидностей беверли, батерст и ахиак — так что сейчас они усваивают виды местности и запахи, устанавливая новый миграционный маршрут. Со временем он должен стать миграционным коридором среди пшеничных полей — его, возможно, придется отстаивать в различных судах, но мост они пересекут, когда лучше освоятся с ним; а для начала карибу предстоит перейти реку. Эта миграция животных через сельскохозяйственные земли стала самым крупным актом организованного неповиновения законам, какую жители космоса позволили себе на Земле, но была надежда, что, после того как животных провести в первый раз, их можно будет предоставить самим себе и они станут даже популярны среди местных фермеров, которые, вообще-то, настроены были вовсе не дружелюбно. Сопровождающих могут арестовать раньше, чем цель будет достигнута, но они уповали на признание ценности миграционного коридора; его станут ценить выше сельскохозяйственных земель, которые он займет.