2312

— Ты можешь быть квакомом, — сказала Свон. — Всем этим не интересуется ни один человек.

— Ни один?

— Ну, может, некоторые, с причудами. Однако должна сказать, выглядишь ты великолепно.

— Спасибо, сегодня я решила надеть зеленое, тебе нравится? — Показывая зеленый рукав.

— Очень красиво. Можно посмотреть поближе?

— На платье или на кожу?

— На кожу, конечно.

Все трое рассмеялись.

Смех, думала Свон, разглядывая кожу этого существа. Могут ли роботы смеяться? Она не знала. Кожа в мелких волосяных фолликулах, на сгибах легкие морщинки; на запястье и предплечье почти прозрачные волоски; на внутренней стороне запястья волосы чуть длиннее и темнее; на ладони четыре постоянные линии, здесь кожа тоньше, но темнее, и под ней видны извилистые, взбухшие вены. На коже ладони легкие завитки, словно папиллярные линии — на пальцах и на ладони. Линия жизни — длинная извилистая дуга. Очень похоже на руку человека, на кожу человека. Если это искусственная кожа, она великолепно сделана; говорят, труднее всего добиться естественности. Если это биологическая кожа, выращенная в лаборатории и натянутая на каркас, это поразительно в другом отношении. Кажется, невозможно сделать искусственную человеческую кожу… хотя, конечно, искусство создания материалов значительно возросло, и теперь достижимо очень многое. Можно ставить цели, задавать параметры — делать что угодно.

Остается вопрос, кому нужно нечто столь необычное. А с другой стороны, люди постоянно совершают странные поступки. Сделать искусственного человека — очень древняя мечта. Пусть бессмысленная, но традиционная. И вот они сидят перед ней. А она не знает, что видит перед собой. И это само по себе интересно.

Секс с машиной — интересно ли это или просто сложная форма самоудовлетворения? Будет ли квантовый компьютер адекватно реагировать на твои реакции? А будет ли секс у него?

Если она хочет узнать, придется попробовать. Новый подход к более общей проблеме сознания квакомов. Когда имеешь дело с квакомом, нужно постоянно помнить, что, какими бы ни были внешние проявления, там никого нет дома: нет сознания, нет Другого, только заложенные создателями реакции на тот или иной стимул. Как бы сложен ни был алгоритм, он не то же, что сознание. Свон была убеждена в этом, однако даже Полина часто удивляла ее, поэтому очень трудно бывало не поддаться иллюзии.

— У тебя прекрасная кожа. Моей плоти кажется, что это плоть.

— Спасибо.

— Ты думаешь? Думаешь?

— Я совершенно точно думаю, — ответила женоподобная.

— Значит, у тебя возникает последовательность идей, которые переходят из одной в другую более или менее постоянным потоком, путем свободных ассоциаций, от темы к теме, и так возникают все те мысли, которые у тебя бывают?

— Не уверена, что это именно так. Мне кажется, дело скорее в раздражителях и реакциях: мои мысли отвечают на раздражитель — входящую информацию. Например, сейчас я думаю о тебе и о твоих вопросах, о том, как мое зеленое платье смотрится на фоне зеленой травы, и о том, что мы будем есть за обедом — я немного голодна…

— Значит, вы едите пищу?

— Да, мы едим пищу. Если честно, мне трудно не переедать.

— Мне тоже, — сказала Свон. — Так думаешь ли ты о сексе со мной?

Все трое смотрели на нее.

— Но ведь мы только что встретились, — сказал один.

— Если подумать, так бывает часто.

— Правда? Не уверен.

— Поверь, это так.

— У меня нет оснований верить тебе, — сказал второй. — Я для этого недостаточно тебя знаю.

— А разве хоть кто-нибудь достаточно хорошо знает кого-нибудь? — спросил третий.

Все трое рассмеялись.

— Поверить кому-нибудь другому? — сказала похожая на женщину. — Вряд ли!

Они снова рассмеялись. Пожалуй, они слишком много смеются.

— Вы что, на наркотиках? — спросила Свон.

— Разве кофеин наркотик?

Теперь они откровенно хихикали.

— Вы все глупые девчонки, — сказала Свон.

— Это верно, — призналась похожая на женщину. Она наполнила чаем четыре чашки и раздала. Второй раскрыл корзину, достал оттуда разное печенье, сухое и сдобное, и раздал это, кладя на небольшие белые салфетки. Все с аппетитом принялись за еду. Трое местных ели как люди.

— Вы плаваете? — спросила Свон. — Плаваете? Принимаете горячие ванны?

— Я принимаю горячие ванны, — сказал третий, и все трое захихикали, прикрываясь салфетками.

— А может, искупаемся? — спросила Свон. — Вы купаетесь без одежды? Так я смогла бы увидеть ваши тела.

— А мы твое!

— Отлично.

— Похоже, будет очень забавно, — сказала женоподобная, и все снова рассмеялись.

— Давайте! — воскликнул второй.

— Я хочу допить чай, — строго сказала женственная. — Он вкусный.