30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД: от оперуполномоченного до заместителя министра

Светлана Аллилуева обратила внимание на то, что отец плохо тогда выглядел. Видимо, он ощущал повышенное кровяное давление, но никого из врачей не вызывал. Профессор Виноградов, который постоянно лечил вождя, был арестован, а больше никого Сталин к себе не подпускал. Прежде, если одолевала болезнь, занимался самолечением — брал у своего секретаря, бывшего фельдшера Поскрёбышева (который с прошлого месяца был удалён из Кремля) необходимые таблетки, которые приобретались в обычной аптеке. Однако, несмотря на нездоровье, Сталин 26 декабря 1952 года дал интервью корреспонденту газеты «Нью-Йорк тайме», не сказав, правда, ничего нового. А потом у себя на даче встретил новый 1953 год.

Глава 32.

Смерть вождя

Начало 1953 года не предвещало ничего хорошего. 9 января во всех газетах была опубликована хроника об аресте группы врачей-вредителей, предавшая широкой огласке «дело кремлёвских врачей». В дополнение к этому секретарь ЦК Н.А. Михайлов, курировавший всю идеологическую работу, включая средства массовой информации, придал материалам совершенно не требовавшийся антисемитскийуклон. В подготовленных статьях акцент делался, прежде всего, на чужеродные

фамилии шести из девяти упоминавшихся врачей. В результате 13 января газеты опубликовали сообщение о раскрытии заговора врачей-евреев, которые, проводя неправильное лечение, сокращали жизнь видных руководителей партии и правительства. В числе преступно умерщвлённых указывались Жданов и Щербаков, болгарский вождь Г. Димитров, монгольский глава Чойбол-сан и другие видные партийно-государственные функционеры, а также военачальники. Сообщалось о связи этих врачей и массы других евреев с зарубежной разведкой. При этом по всей стране обязали провести многочисленные митинги гнева и осуждения врачей-убийцс требованием их смертной казни. Кроме того, была распространена информация о якобы выявленных контактах советских офицеров с американской разведкой в отношении нанесения удара по Кремлю [Л.48].

Как-то вне зависимости от этих событий, но достаточно активно, протекала жизнь постаревшего Сталина. Несмотря на явное ухудшение состояния здоровья, он по-прежнему продолжал напряжённо работать, принимал участие в совещаниях по вопросам госбезопасности и сельского хозяйства. Много читал, а потому через начальника охраны заказывал для себя большое количество книг. 7 февраля 1953 года в своём Кремлёвском кабинете принял посла Аргентины Л. Браво, а 17 февраля — посла Индии К. Менона. В конце месяца вызвал к себе на дачу П.А. Судоплатова и лично изложил ему план создания мощного агентурно-диверсионного аппарата за рубежом. Судя по воспоминаниям главного советского диверсанта, Сталин совершенно не изменил своей манеры ведения деловых совещаний: по-прежнему поощрял острые споры, также быстро выносил решения и, как в былые времена, сохранил способность суммировать свои выводы в чётких и лаконичных формулировках. В то же время Павлу Анатольевичу бросилось в глаза плохое физическое состояние Сталина: это был сильно изменившийся,

уставший старик, волосы его сильно поредели и, «хотя он всегда говорил медленно, теперь явно произносил слова как бы через силу, а паузы между словами стали длиннее».

27 февраля Сталин, всегда проявлявший живой интерес к театральной жизни, смотрел в Большом театре балет «Лебединое озеро». В правительственной ложе он сидел один, а после окончания спектакля попросил директора поблагодарить артистов «за филигранную отточенность спектакля».

28 февраля, в субботу, вместе с соратниками посмотрел в Кремле кинокартину. Потом предложил всем поехать на дачу. В полночь прибыли Берия, Маленков, Хрущёв и Булганин. Беседа продолжалась до четырёх часов утра [Л.9].

И вот, уже 1 марта 1953 года, после отъезда всех гостей Хозяин отпустил охрану отдыхать, сказав, что больше никого вызывать не будет. Утром Сталин вставал обычно часов в одиннадцать, и в соответствии с заведенным порядком до того, как он сам позовёт обслугу, никто не имел права его беспокоить и входить в комнату. Но в тот день в обычное время Сталин никого к себе не позвал…

А дальше начинаются многочисленные, противоречащие друг другу подробности о том, «как товарищ Сталин умирал». Но мы доверимся рассказу человека, много лет занимавшегося обеспечением питанием всей советской элиты, который ставит под сомнение многочисленные истории. Г.Н. Коломейцев работал в Главном управлении охраны, возглавлявшемся Н.С. Власиком, и являлся сначала начальником особой кухни, обслуживавшей правительственные приёмы и кормившей всё высшее руководство, а потом стал начальником спецбазы, поставлявшей на эту самую кухню продукты. Вскоре после смерти Сталина Коломейцев побывал на даче вождя в Волынском. Опустевший дом показывал своему коллеге комендант этого объекта И.М. Орлов.