30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД: от оперуполномоченного до заместителя министра

Секретарь ЦК Игнатов принял Богданова, к которому всегда хорошо относился, и провёл с ним длительную беседу. К сожалению, Николай Григорьевич не смог сказать ничего утешительного по данному служебному делу. Сам сетовал на то, что Никита стал неуправляем, никого не слушал, всё время поступал так, как ему заблагорассудится. В качестве примера привёл случай, когда в прошлом 1958 году в связи с тем, что бюджет трещал, Хрущёв самостийно решил заморозить выплаты населению по государственным займам. Поехал в Горький (ныне Нижний Новгород), там в обкоме выпил целую бутылку коньяка и отправился на завод проводить митинг. Несмотря на то что рабочие недоумевали, присутствуя на таком мероприятии, их представили в качестве инициаторов прекращения погашения госзаймов на 20 лет. В отношении кадров МВД и КГБ Игнатов честно признал, что Хрущёв стремится убрать всех старых работников и посадить своих людей. В связи с этим помочь Николаю Кузьмичу, при всём к нему уважении, в данном вопросе со стороны Николая Григорьевича не имелось никакой возможности. Уволить Богданова по-хорошему не было оснований, поэтому дали указание накатить бочку.

Ни в Ленинградском обкоме, ни, тем более, в ЦК первому секретарю никто не смел перечить. В связи с этим Игнатов посоветовал обращаться только к самому, ибо решение вопроса зависело исключительно от него.

Богданов и сам прекрасно понимал, что все нити кадровой политики тянулись в ЦК КПСС и находились в руках первого секретаря партии. Делать было нечего и пришлось обратиться лично к Хрущёву с тем, чтобы попытаться самому доложить свой вопрос главе партии и правительства и заручиться его поддержкой. В конце марта Богданов направил в ЦК КПСС письмо, в котором написал следующее:

«Уважаемый Никита Сергеевич! Обращаюсь к Вам с большой просьбой принять меня на личную беседу… Возможно, Вы меня помните по Московскому обкому КПСС, когда я, работая начальником Областного управления МВД, являлся членом бюро и Пленума обкома КПСС. С 1953 по 1955 год работал начальником Ленинградского управления МВД.

Тогда Вы мне оказали поддержку при попытке бывшего секретаря обкома КПСС тов. Андрианова оклеветать меня и других лиц. С 1955 года я работаю заместителем министра внутренних дел РСФСР».

Далее изложил суть проблемы: «В настоящее время, оказавшись в крайне тяжёлом положении в связи с решением Коллегии МВД СССР об увольнении меня из органов МВД по материалам 18-20-летней давности, я вынужден обратиться к Вам за помощью и поддержкой. Такого сурового наказания я не заслужил, тем более что за последние 18 лет, работая на ответственных должностях, я характеризовался только с положительной стороны, принимая активное участие в работе партийных и советских организаций. Никаких замечаний и взысканий не имел»

[А. 12].

Грош цена всем характеристикам, непременно согласованным с партийными органами, когда работник, только что положительно оценивавшийся и не имевший за собой никаких компрометирующих материалов, на другой день ставился к стенке или изгонялся с работы. Такая лицемерная метаморфоза никогда партийных боссов ни чуточки не смущала. Дело заключалось в собственных ошибках руководства, которые требовалось на кого-то (или вместе с кем-то) списать.

Конечно, ни на какую личную беседу Хрущёв своего бывшего подзащитного Богданова не пригласил, поскольку вопрос о снятии ставшего не нужным работника МВД был самим вождём и санкционирован. С более крупными фигурами Никита Сергеевич запросто разделывался, не то что с каким-то там замминистра.

О том, какие неприятности происходят у него на работе, отец с нами не делился, хотя мы чувствовали неладное. Каждый день Богданов в гражданском костюме всё так же, как и раньше, отправлялся на службу в МВД РСФСР. Возникшую проблему он, видимо, ещё надеялся успешно для себя разрешить. Даже за аренду госдачи на Иваньковском шоссе 21 мая 1959 года заплатил за первую половину сезона, а 7 июля внёс оставшуюся по договору сумму за вторую половину года. Вместе с тем мама нам потихоньку сообщила, что наш отец вновь стал именоваться врагом народа.