300 дней и вся оставшаяся жизнь

Господи, какой же придурок! Инночка отложила многостраничное письмо. Так глупо, ненужно рисковать. Зачем? Мало ему приключений. Все-таки мужики — другой биологический вид. Генка это тоже понимал. Через пару страниц она наткнулась на пространное рассуждение о любви, как ее воспринимают мужчины и женщины. Последним проще, тип психологии предполагает, что женщина «как вода, принимает форму того, с кем она», и БГ в этом прав. А мужчина со своей полигамностью шарахается, шарахается, но уж если попадет, то навсегда. У мужчин не бывает бывшей первой любви — они всю жизнь относятся к ней совершенно особенно. «А для женщины прошлого нет: разлюбила — и стал ей чужой», — процитировал кого-то Генка. Инночка задумалась, и чем дольше думала, тем больше была склонна согласиться. Возьмем ее: любила же она когда-то мужа. И куда что делось? Или куда она сама — тогдашняя, девятнадцатилетняя, делась?

Глава 24

Лето ворвалось в город неожиданно, и, по большому счету, не по графику: пятнадцатого мая термометр показывал двадцать пять, и каждый следующий день добавлял по градусу. Сашка с друзьями вовсю купался на речке после уроков, тщательно скрывая этот факт от матери и от бабушки. Стояла небывалая жара, а вода была еще холодной, и тем приятнее было шарахаться в нее с разбега, нелепо размахивая руками и поднимая фонтаны брызг. Сгоняв на тот берег и обратно, пацаны блаженно валялись на траве, подставляя солнцу белые после зимы бока, животы и спины.

Инночка с Томкой отважились пойти поплавать только в первый день лета. Походом на природу их прогулку можно было назвать с натяжкой: река, довольно широкая, с маленьким песчаным пляжем, была в десяти минутах ходьбы от дома — мимо детского садика, через старый парк с величественными тополями. Подруги расстелили покрывало, решив сначала как следует поджариться на солнышке.

— Ну, и что твой роман с шефом? — спросила Томка, лениво перекатываясь на спину и водружая на нос темные очки.

— Да ничего. Вялотекущий, как шизофрения. Встречаемся, общаемся, культурная программа обязательно, я уже половину репертуара всех наших трех театров пересмотрела.

— И как драматургия?

— Драматургия как раз в порядке, они не дураки, классику ставят, а вот режиссура… В одном храме Мельпомены главреж, по-моему, уверен, что на дворе шестьдесят второй год прошлого века, в другом увлеклись мюзиклами, «Иисус Христос супер-звезда», «Чикаго». Мало того, что голосов почти ни у кого нет, так еще и постановка… В общем, все как в телевизоре, только вместо Ричарда Гира ломается лысый толстячок в убогих декорациях. Томка, где кураж, а?

— Ин, ты от темы не уходи…

— Уходить не от чего. Он ведет себя… не знаю… Как старый друг. Правда, с ним не скучно… Но мы вместе работаем — любую паузу в разговоре можно заткнуть планеркой. До смешного, Том, — он уже так привык со мной советоваться, что начинает эту канитель на работе. Мне уже намекнули, что я его зам. Внештатный.

— Неужели вообще не пристает?

— Он все время порывается, но каждый раз… Неуверенный в себе, в общем.

— А ты его хочешь?

— Да ну тебя на фиг, Том, я давно уже никого не хочу! Что, мне самой к нему приставать, что ли? Такие маневры надо было начинать, когда он с разбитой головой дома валялся, а я из себя Мать Терезу изображала. Тогда была пара моментов, чтобы дело до поцелуев дошло… Наверное.

— Я тебя не понимаю! Молодая, здоровая, красивая баба…

— Том, я не так воспитана. Ну, не могу я мужика в постель затащить. И не хочу.

— Давай поставим точки над всеми буквами, Лучинина. Ты мужика не хочешь или этого мужика не хочешь?

— Не знаю. Мне, наверное, нужно, чтобы мужчина был в меня влюблен. Или хотя бы играл первую скрипку в отношениях. А этот… Предоставил мне карт-бланш, и сидит, ждет у моря погоды. У всех проблема — как с нормальным мужиком познакомиться, а у меня — как с ним отношения начать. Позвонить и сказать: заедь за мной, у нас сегодня будет секс? Я так не умею. Понимаешь, все должно получиться само собой, как… Ладно, ты не в курсе.

К счастью, Томка, видимо, прослушала последнюю фразу, уж больно громко галдели в воде пацаны.

— А ты его с мамой познакомила?

— Зачем? И как я его представлю: это мой новый ухажер, но ты не волнуйся, он, как выражается наша Катька, «ни украсть, ни покараулить»? Мама человек серьезный, она его про зарплату спрашивать начнет.

— А какая, кстати, у него зарплата? — тут же с живым любопытством поинтересовалась Тамара.

— Том, ну ты вообще о чем говоришь? Какая зарплата, он же не директор, вернее не только директор, он еще и хозяин. Сколько надо денег, столько и возьмет.

— Сколько надо — это хорошо. Перспективный жених… С мамой — понятно. А нам ты его показать не хочешь?

— Что значит показать? Он что — пудель выставочный?