№333, или Притворись, что любишь 2

Отшатываюсь от него, пячусь в гостиную, а он идет следом, хищно скалясь.

— В чем дело, милая? Не нравится, когда я с тобой так разговариваю?

— Не нравится… — отвечаю тихо.

— А ты терпи! Ведь так у вас заведено, да? Мужик говорит, а ты делаешь, верно? Я ничего не путаю?

— Верно…

Он идет на меня, и я продолжаю пятиться, пока не натыкаюсь на диван. Неловко плюхаюсь на него, а Натан возвышается надо мной, уродливый в своем пьяном гневе.

— И сколько их у тебя было? — спрашивает он с издевкой. — Тех, кто тебя имел за деньги!

— Если хочешь знать, за свою жизнь я спала всего с тремя мужчинами. И один из них ты, Натан!

Надеюсь, это хоть немного усмирит его пыл, но он мне не верит.

— Хрень! Я задал тебе вопрос и хочу услышать ответ!

— Я ответила… — стою на своем.

— Честный ответ, Ждана! — орет он с бешеными глазами.

— Не все покупают девушек для секса, Натан!

— А для чего еще? Чтобы книги читать? — При этом вопросе на его лице появляется мерзкая ухмылка.

— Натан, ты выпил! Давай поговорим завтра… — прошу, буквально молю.

Он тут же рычит в ответ:

— Никаких завтра! Но если не хочешь говорить, можно и не говорить! Ты же у нас такая скрытная девочка…

А потом он делает то, отчего всё внутри меня замирает и становится сложно дышать. Он расстегивает ремень на брюках, вытаскивает его и командует мне:

— Руки, Ждана!

Годами отработанная команда! Я научилась реагировать на нее молниеносно. Роман, как правило, гораздо меньше злился, если я быстро и с охотой выполняла его приказ. Поэтому сейчас тоже подчиняюсь сразу, практически инстинктивно.

Натан крепко стягивает ремнем мои запястья, а я привычно заставляю себя отрешиться: «Это не я, это не со мной…»

Ремень больно врезается в кожу, и я словно погружаюсь в мерзкое прошлое, где мне бесконечно страшно, и тут вдруг у самого уха раздается грозный ор:

— Серьезно, мать твою?! Ты позволишь мне отыметь себя вот в таком положении? У тебя хоть немного самоуважения есть? Мне не нужна на всё согласная шлюха, Ждана! Чтобы к утру тебя в моей квартире не было!

Часть 3  «Прозрение»

Глава 61. Собранный чемодан

Тогда же:

Ждана

Он награждает меня презрительным взглядом, пихает обратно на диван, уходит и хлопает входной дверью.

Я вздрагиваю от резкого звука, в то же время безумно рада, что он ушел, что ничего мне больше не сделает. Я стойкая, много чего могу пережить, но не насилие от дорогого мне человека. Мое сознание подобного точно не выдержит.

Даже не сразу понимаю, что ремень все еще на моих запястьях. Натан ушел прямо так, без него... и оставил меня связанной!

— Гад!

Мне так обидно за всё, что он сегодня наговорил и сделал, что хочется орать в голос. Самоуважения у меня, видите ли, нет… Я бы на него посмотрела, если бы его периодически связывали ремнем и били без права защититься! Сволочь он, а еще эгоист махровый — махровее не придумаешь!

Кое-как с помощью рта расстегиваю этот пыточник и швыряю подальше. Потом иду на кухню, стягиваю с себя сексуальный халат и пеньюар, бросаю их прямо в... мусорное ведро. Подаркам Натана там самое место, ведь он выбросил в помойное ведро кое-что поважнее — мое человеческое достоинство, да что там, всю меня!

Возвращаюсь в спальню и достаю чемодан — тот самый, с которым сюда приехала, и начинаю складывать вещи. Обхожу квартиру, не желаю здесь оставить ничего своего. Хочу стереть себя из его жизни, чтобы ничего не напоминало о том, что я вообще здесь когда-то была. Скоро становится очевидно, что одного чемодана мало. Подарков от Натана у меня гораздо больше, чем просто один пеньюар. Здесь книги, ноутбук, шахматы из слоновой кости, смешная статуэтка кота. Кусочки нашей с ним жизни…

«Всё в помойку?»

Не могу я это в помойку!

От подарков Войтова мне хотелось быстрее избавиться, но подарки Натана мне хочется хранить вечность как самые драгоценные артефакты. Я все эти вещи люблю! Я его люблю…

Вот она, правда жизни, — я способна влюбляться только в моральных уродов!

Хотя ровно до сегодняшнего дня Натан таким не был, он вообще казался мне во многом идеальным. Интересный, сексуальный, перспективный… Мне нравилось в нем всё, кроме его прохладного отношения к детям. Отчасти еще и поэтому я так и не призналась ему в том, что у меня есть Аня. И всё же он — мудак, эгоистичная свинья, которой чуть хвост прижали, а он уже готов растерзать обидчика в клочья. Я его обидела, да, но он мне стократно вернул! Даже тысячекратно!

Когда заканчиваю с вещами, на улице уже глубокая ночь, точнее суперраннее утро — три часа. А Натана всё нет. Подсознательно — да что там, и сознательно тоже жду его возвращения каждый миг, каждую минуту.

Как здорово было бы, войди он сейчас в спальню, упади на колени и примись просить прощения за свой гадкий поступок…

«Мечты!»

Выношу чемодан с сумкой в гостиную, ставлю у входа. Сама переоделась в джинсы и майку. Готова выйти в любую минуту и больше никогда не вернуться, но всё же в фонд не звоню. Натан ведь дал мне время до утра, так? Значит, у меня есть еще несколько часов. Даже не подумаю вызывать машину раньше девяти.