4.51 стратагемы для Путина

Успехи Японии зачастую списываются на особенности местного менталитета. Но посмотрим на Швецию. У неё, как и у Японии, из собственных сырьевых ресурсов есть разве что природнолегированная железная руда. Менталитет же и климат северный — почти как в России. Но страна куда раньше Японии — не говоря уж о России — взяла курс на высокие технологии. Скажем, именно здесь впервые освоен выпуск спичек современного типа — а это и непростая химия, и тонкости сверхмассового производства. Вспомним и рекламный лозунг «Мир вертится на подшипниках SKF»: даже Гитлер не рискнул напасть на Швецию именно потому, что опасался повреждения Svenska Kullager Fabrik в боевых действиях — а без продукции Шведской Шарикоподшипниковой Фабрики остановилась бы вся немецкая боевая техника.

И сегодня Швеция — экспортёр высоких технологий. Подшипники всё той же SKF, электроника Ericsson, пушки Boforss, самолёты SAAB — в своём классе, пожалуй, лучшие в мире… Успешно торгует Швеция и нематериальным товаром — идеями. Мебель и бытовое оборудование IKEA изготовляется в десятках стран. Но цену и ценность продукции с этой торговой маркой придают изобретательность и фантазия шведских разработчиков — да ещё организаторский талант Ингвара Кампрада, создавшего радикально новую систему торговли.

Не удивительно, что Швеция может себе позволить образ жизни, вполне устраивающий её граждан: и полную независимость от других государств и межгосударственных союзов, и благополучие при любых конъюнктурах мирового рынка, и высочайший в мире уровень социального обеспечения, и многое другое, чему мы нынче можем разве что завидовать.

Может быть, хватит завидовать другим да пенять на собственную нераспорядительность? Не пора ли брать с благополучных соседей пример? Жить не милостями подземной природы, а делами собственных рук и голов? И ни от кого не зависеть — потому что только тогда все будут зависеть от нас!

Свой путь

Правда, многие отечественные мыслители сомневаются: следует ли нам вообще заботиться о благополучии в каком бы то ни было смысле, не говоря уж о процветании в западном стиле. Мол, главная наша сила — не в теле, а в духе: слишком позаботимся о мирском — рискуем упустить небесное.

Увы, дух без тела существует ещё реже и хуже, чем тело без духа. На небеса можно взлететь только с земли.

Православные зачастую упрекают христиан других конфессий за скамейки в храмах: как же можно сидеть перед богом? А те отвечают: лучше сидеть и думать про бога, чем стоять и думать про ноги. Мысль может возвыситься, только если не отвлекается низменными заботами.

У нас принято упрекать американцев в бездуховности. Между тем музеев и филармоний там куда больше, чем у нас, концерты классической музыки — что в мегаполисах, что в захолустье — неизменно собирают полные залы, да и добровольцы на любую благотворительную работу всегда найдутся. Причина очевидна: за океаном давно решены (пусть даже во многом за счёт всего остального мира) основные проблемы жизнеобеспечения, и все высвободившиеся силы общества направлены ввысь.

Так что не надо путать недостаток материального с избытком духовного. Иначе мы опять в погоне за формой рискуем упустить содержание.

Одну из волн нашей эмиграции ехидно прозвали колбасной. Мол, уезжали люди не от каких-нибудь идейных разногласий с сильными мира сего, а только в погоне за сотнями сортов колбасы да прочими приметами сытной жизни.

Авторы этой клички, похоже, не поняли: неспособность страны обеспечить своим гражданам сытную жизнь — свидетельство серьёзного неблагополучия. Если же официальной идеологией государства признан марксизм, утверждающий первичность материального, то правители, не умеющие это материальное обеспечить, несомненно бессильны. От таких правителей и уехать не грешно.

Сейчас мы в России ссылаемся на другие теории. Но всё так же не способны стабильно и эффективно работать на благополучие страны. Разве что нефтедоллары частично раздаём. И то ежесекундно ждём пересыхания их потока.

Материальные блага — не самоцель. Но необходимое средство, без которого ничто духовное не устоит долго. Понятно, нельзя ублажать тело способами, унижающими дух. Мы должны найти способы развития экономики без разрушения культуры, исторического наследия. Путь к благу будет особым, русским — учитывающим это наследие. Но нельзя идти к саморазрушению — иначе форма, может, и останется, но российское содержание точно исчезнет.