400 школьных сочинений

В отряде Левинсона его невзлюбили, начиная со спасшего его Морозки, который не любил «чистеньких». Левинсон, тонкий психолог, пронизывающий своим суровым взглядом каждого насквозь, решает проверить Мечика и дает ему самую дряхлую кобылу Зючиху, один взгляд на которую заставил Павла забыть свою удачу в стрельбе. «Он чувствовал себя так, словно эту обидную кобылу с разляпанными копытами дали ему нарочно, чтобы унизить с самого начала». Его самолюбие было жестоко уязвлено.

Идя в отряд, Павел со своей романтичной, ранимой душой готов был к совершению подвигов, жизнь свою хотел отдать за правое дело. А Левинсон начинает воспитывать в чистом от всего дурного мальчике будущего предателя. Желая использовать еще одну возможность поправить свои дела в отряде, Мечик пытается объяснить свою проблему коммунисту Левинсону: «Ведь я ни с кем здесь не могу сойтись (...) хотя я был в боях вместе со всеми и был даже ранен – вы это знаете...» Он говорит Левинсону о том, что если бы он был сильнее, его бы все слушались, все боялись, поскольку здесь каждый с этим считается.

«Мне даже кажется иногда, что, если бы они завтра попали к Колчаку, они так же служили бы ему и так же жестоко расправлялись бы со всеми, а я не могу (...) этого делать!»

Вот так, не совсем связно, порой по-ребячьи, открывает Мечик свою душу Левинсону. А тот и не старается его понять, делает вид, что не понимает сути сказанного, цепляется за последнюю фразу и начинает бросать «привычные слова». После этого разговора Левинсон стал думать о Мечике как о слабом, ленивом, безвольном парне. «И как же на самом деле безнравственно, что в стране плодятся еще такие люди – никчемные и нищие». Вот об этом думает человек, в руках которого – судьба отряда. Да и только ли отряда?!

Читая роман, можно увидеть, как методично и целенаправленно взращивались в Мечике черты предателя. Виноват ли он в этом? Прав ли он и в том, что решил не ухаживать за больной и старой Зючихой? Наверное, нет! Но судить его не в нашей власти. Ведь главная причина, по которой Морозка совершает подвиг, – это его глубокая преданность и любовь к бойцам отряда: «Он так ярко чувствовал их в себе, этих уставших, ничего не подозревающих, доверившихся ему людей...»

Смерть Морозки прекрасна, ведь она – результат подвига, совершенного во имя святого братства, во имя товарищества. И Левинсон, и Бакланов, и Дубов – все они воспитали не привыкшего мыслить шахтера в настоящего героя и могут этим гордиться по праву.

А что же Мечик? Скрывшись от врага, бросив отряд, смог ли он жить с этим? Нет. Он не может найти себе места. Громко стоная, хватаясь за голову, он жалеет себя, а не погибших людей, которые были для него пустым местом. Он страдает, но в то же время радуется представившейся ему свободе – поскольку пребывание в отряде было для него мукой, каторгой.

Иудами становились, к счастью, единицы, а непонятыми, одинокими и отвергнутыми себя ощущали тысячи и тысячи молодых и талантливых людей. И именно в этом я вижу одну из причин российского несчастья.

«Судьбы людские...» (роман Александра Фадеева «Разгром»)

Долгие десятилетия мы говорили о нашей истории только в двух цветах, черном и белом. Полутона не признавались. В литературе тоже вполне ясно, акценты расставлены. Но теперь-то мы знаем, как сложен и запутан на самом деле был весь этот процесс в начале 20-х гг. ХХ в., процесс отбора человеческого материала, знаем, что нельзя в черно-белом изображении подходить к оценке тех событий и литературных произведений, им посвященных.

Обратимся непосредственно к героям Фадеевского «Разгрома». Образцом бойца революции долгие десятилетия считался Морозко. И действительно, чем не боец – биография, как у Павла Власова из «Матери» Горького. Но на этом, мне кажется, его сходство с Павлом Власовым и заканчивается. Морозко не любил «чистеньких людей», коими считал всех интеллигентов и в тюрьме очутился не за революционную деятельность, а просто за болтливость. Правда, отдадим ему должное, предателем Морозко никогда не был. Но, мне кажется, его переход на сторону большевиков, да еще в красные партизаны – не обдуманный шаг, а случайность.

И еще на двух обстоятельствах, связанных с Морозко, хочется остановиться. Во-первых, эпизод с кражей дынь. Морозко сделал это невзначай, как мальчишка в детстве. Но, по-моему, этот эпизод не случайный в романе. Сквозь него прорывается жгучая неприязнь самого Фадеева к крестьянам, которая была основана на личных партизанских наблюдениях автора.

А второе – это его отношения с женой, Варей. Здесь я просто не узнаю Морозко! Разве настоящий мужчина может оставаться спокойным, когда жена ему изменяет? Если Морозке безразлично, гуляет ли его жена Варя, выходит, Фадеев фактически проповедует свободную любовь? Или здесь прослеживается чисто большевистское представление о коммунизме, когда все будет общим, в том числе и жены?