40к способов подохнуть. Том 5

— До тех пор пока есть связь с варпом. Но если от меня будет требоваться магия… то придётся вновь черпать силу через тебя.

— Хорошо. Правда мы пока не знаем как этот хрусталь будет себя вести на протяжении длительного срока. Прошлые экземпляры потускнели и закостенели, перестав пропускать через себя магию. Словно бы…

— Ороговели!

— Да, это слово тоже подойдёт. И пока я буду продолжать совершенствоваться тут, ты отправишься вместе с Мордредом в варп.

— Армия?

— Именно. Заодно попробуйте ускорить перерождение Лазури.

Одной лишь верой в Бога-Императора победить наших врагов было невозможно. В этом я уже давно не сомневался, поэтому без каких-либо сомнений пустился в пляску с самим дьяволом, повторяя путь и ошибки всего радикального звена инквизиции. Но только с одним исключением: я не считал и пытался сделать Хаос своим рабом или слугой.

Демонов в варпе хватало, многие из них были куда хитрее и умнее меня. И если слабых я ещё мог ставить на колени, то с другими оставалось лишь договариваться. Договор же мой был просто до невозможности, как и во все времена. Возможность прикоснуться к смертной жизни снова в обмен на службу. И хоть армию я создать не мог из-за присутствия здесь служителей Экклезиархии, но некоторые преступники, заслужившие смертную казнь, отправлялись в мои подвалы.

Их никто не искал, как и под моим храмом не рыскали псы Золотого Трона. В результате время шло и пока на поверхности хоры сотрясали воздух в праведных молитвах, во тьме подземелий затихали крики агоний. Одним за другим я впитывал остатки их душ, наиболее удачные эксперименты записывал и повторял, а в какой-то момент в агонии адской боли посреди одного и пыточных залов был рождён первый артефакт.

И особенность этого артефакта была не его сила, а нахождение в нём новой сущности. Из чужой боли, что объединялась, я помог родиться чем-то большему, чем человеческая душа. Это был фактически демон, но ещё пока что слишком слабый и на стадии формирования, которую приходилось поддерживать искусственно.

— Такой жуткий… — произнёс я, проходя мимо хрустального зеркала в полный рост из которого на меня смотрело то, что было создано мной. — Но всё же прекрасный и такой чистый… нет ничего лишнего, ни гнева, ни страха, никакой либо другой эмоции… лишь боль, что пожрала всё остальное и так хочет вырваться наружу, чтобы начать менять мир вокруг себя. Хотя с такой силой скорее она будет изменена, не выдержав и секунды существования здесь.

А затем уже заработали сервиторы, начав распалять плавильный цех. Загудели паровые молоты и с огромной силой они начали сотрясать подготовленные заготовки. Мне нужно было оружие, которое превзойдёт все другие до этого. Силовые клинки обладали огромной мощью, однако подумав я всё же остановился на проклятом оружии. Зависеть от аккумуляторов не хотелось, а психическая энергия на кромке лезвия могла в теории превосходить любое силовое оружие, если хватит мощи псайкера.

Объединить Клинок Воли, заключив его в металл. Создать невероятно прочную оболочку и закалить её в ярких эмоциях, что будут заключены в письмена и внушать страх одним лишь своим видом. Объединить это всё с хрусталём для проводимости энергии и затем останется лишь удивить своих противников.

— Хватит! — воскликнул я, видя что заготовка из металла готова, после чего взялся за подготовленный двуручный молот. — Теперь мой черёд.

И с грохотом разлетелись во все стороны искры. Молот мой сиял радужным огнём и в нём концентрировалась психическая энергия, которую я тщетно пытался привязать к физической оболочки. Но продолжая наносить удары я пытался буквально вбить эту силу внутрь металла, что после нескольких чрезвычайно мощных ударов охладился до комнатной температуры. Ведь психическая энергия буквально пожирала тепло.

— Разогревайте снова!

С помощью электрических дуг вновь заготовка была раскалена, но после третьего подхода она стала слишком хрупкой и сломалась, после чего была отправлена на переплавку. И раз за разом на протяжении недель и месяцев я продолжал эти попытки, отвлекаясь лишь на свои другие проекты, которые тоже требовали времени.

— Сильнее! — рявкнул я, подключая к процессу Алора.

Стены отсека с подземной кузней начали искажаться и сверкать всеми известными и неизвестными цветами. А рядом со мной возникла тень, которой не нравилось происходящее, но которая не могла не подчиниться моей воле. И с грохотом второй молот начал опускаться, придавая психической оболочке стабильный контур.

— Быстрее, — повторил я, после чего к нашим ударам подключился Юртен, который голыми руками начал хватать психические дуги и несмотря на чудовищные повреждения тянул их обратно к заготовке.