48 законов власти

Презрение — прерогатива короля. Действительность там, куда он соблаговолит направить свой взор, она в том, что он решит увидеть. Этим оружием пользовался король Людовик XIV — если вы ему не нравились, он вел себя так, словно вас тут не было, поддерживая свое превосходство тем, что прерывал общение по своему усмотрению. Такой власти вы добиваетесь, разыгрывая козырь презрения, периодически показывая окружающим, что можете обойтись без них.

Выбирая такую линию поведения, вы приобретаете силу, следовательно, обратное — привязанность и преданность — часто ослабляют. Уделяя незаслуженное внимание ничтожному врагу, вы выглядите ничтожным, и чем дольше вы не уничтожаете такого врага, тем значительнее он выглядит. Когда в 415 году до н. э. Афины решили завоевать Сицилию, могущественное государство напало на слабое. И все же, втянув Афины в долгий конфликт, Сиракузы, наиболее важный город-государство в составе Сицилии, сумели вырасти и окрепнуть. В конце концов Афины были побеждены, а Сиракузы прославились в веках. В недавние времена президент Джон Ф. Кеннеди допустил аналогичную ошибку в отношении Фиделя Кастро — лидера кубинских коммунистов: вторжение на Кубу в 1961 году провалилось, и Кастро сделался интернациональным героем.

Другая опасность: если вам удалось раздавить назойливого или хоть ранить его, вы рискуете вызвать симпатию к слабой стороне. Критики Франклина Д. Рузвельта горько сокрушались по поводу денег, истраченных его администрацией на правительственные проекты, но их атаки не имели отклика среди тех, кто видел, как президент работает, чтобы покончить с депрессией в стране. Его оппонентам казалось, что они нашли удачный пример, иллюстрирующий, каким расточительным стал президент: его собака Фала, которую он обожал и баловал. Критики обвиняли Рузвельта в том, что он тратит деньги американских налогоплательщиков на собаку, в то время как многие американцы все еще прозябают в бедности. Но у Рузвельта был готов ответ: как могут оппоненты нападать на маленькую беспомощную собачонку? Выступление в защиту Фалы стало едва ли не популярнейшей из всех его речей.

В данном случае в роли слабого выступила собачка президента, и атака захлебнулась — в конечном счете президент только завоевал большую симпатию, поскольку многие люди естественным для них образом приняли сторону преследуемого, как это было и в случае с Панчо Вильей.

Часто мы испытываем искушение загладить свои ошибки, но чем больше стараемся, тем хуже порой результат. Иногда бывает правильнее оставить все как есть. В 1971 году, когда газета «Нью-Йорк таймс» опубликовала «Бумаги Пентагона», подборку правительственных документов об истории присутствия США в Индокитае, Генри Киссинджер пришел в дикую ярость. В бешенстве от того, что администрация Никсона допустила подобную утечку, он сделал распоряжения, которые в результате привели к формированию группы, названной «Бригадой слесарей по устранению утечек».

Так была создана команда, которая впоследствии проникла в помещения демократической партии в Уотергейте, что положило начало цепочке событий, закончившихся импичментом и отставкой Никсона. В действительности публикация бумаг Пентагона не являлась серьезной угрозой для администрации, но реакция Киссинджера все изменила. Пытаясь решить одну проблему, он создал другую: маниакальное стремление сохранить секретность привело к результатам гораздо более разрушительным для правительства и президента. Если бы Киссинджер проигнорировал публикацию пентагоновских документов, возникший из-за них скандал угас бы сам собой довольно скоро.

Тень и человек

Шалун какой-то тень свою хотел поймать:

Он к ней, она вперед; он шагу прибавлять,

Она туда ж; он, наконец, бежать:

Но чем он прытче, тем и тень скорей бежала,

Все не даваясь, будто клад.

Вот мой чудак пустился вдруг назад;

Оглянется — а тень за ним уж гнаться стала.

Красавицы! слыхал я много раз:

Вы думаете что? Нет, право, не про вас;

А что бывает то ж с фортуною у нас;

Иной лишь труд и время губит,

Стараяся настичь ее из силы всей;

Другой, как кажется, бежит совсем от ней;

Так нет, за тем она сама гоняться любит.

Иван Крылов

Вместо того чтобы зацикливаться на проблеме, раздувать ее и усугублять, показывая, сколько тревоги и беспокойства она у вас вызывает, часто умнее бывает надеть презрительную маску аристократа, не показывая, что вы вообще знаете о существовании этой проблемы. Есть несколько способов применения этой стратегии.