5 лет среди евреев и мидовцев

Интервью имело небольшую предысторию. Были как-то сомнения и у меня, и у журнала. Когда я показал свои ответы Лене Петровне, она была категорически против их опубликования. Логика: если ты пришел в гости, тебя спрашивают — вам нравится суп, ты ведь не скажешь «нет», даже если суп не нравится. Но я не согласился с этой суповой логикой. Показал настоящему дипломату — Владимиру Ивановичу Носенко. Он задумался, но одобрил. Потом неожиданно позвонил Канович. Мне, говорит, из «Алефа» прислали Ваше интервью. Не слишком ли? Так я ответил: подписываюсь под каждым словом!

Сомнения были не напрасны. Пошли гневные письма. Приведу несколько образцов.

Д-р Феликс Лебедь:

«… Г-н Бовин, надо сказать, уж слишком свыкся с ролью старшего брата, к которому ветераны войны обращаются за содействием в получении квартиры. Если бы он был «свободным журналистом и написал… частное письмо, допустима была любая откровенность. Но в ранге посла откровенничать по поводу расхлябанности, бескультурья и продажи с молотка заветов Моисея в Израиле — это не совсем «дипломатично»».

Шалом Шпильбер:

Бовин «позволяет себе беспардонно критиковать главу «Таво». Такой выпад в адрес святая святых нашего народа, фундамента всего существования евреев, можно бы вполне расценить как кощунственный, если не считать его просто невежественным.»[59]

Ирина Медведева:

Бовину мало критиковать «какие-то отдельные черты евреев», и он идет дальше — «критикует религию и Тору. На двух-трех страничках журнального текста он умудрился подвергнуть критике самое ценное, что есть у евреев — Тору. Это по меньшей мере странно. Люди, изучающие Тору в ешивах всю жизнь, не осмеливаются сказать, что знают ее досконально. Для того чтобы Тору правильно понимать, мало ее просто читать, ее надо глубоко изучать. Интересно, где изучал ее г-н Бовин? Откуда у него такая, мягко говоря, смелость делать выводы, что в Торе есть призыв к убийству, что религиозная мораль — мораль рабов? Наказания за неисполнения заповедей Торы он называет апофеозом жестокости, несовместимым со стремлением к высшей справедливости. Тора, данная не человеком, а Богом, по определению, самая большая справедливость, которая существует в мире».

Ш.Ривкин: