500 знаменитых исторических событий

Центр будущей державы вырос на Апеннинском полуострове в области Лаций, на левом берегу Тибра, в нижнем его течении. Место это было заселено с глубокой древности. На знаменитых холмах — Капитолии, Квиринале, Виминале, Эсквилине, Целии, Авентине, Палатине (здесь в первую очередь) — уже в эпоху раннего железного века существовал ряд отдельных поселений, которые, объединяясь сначала в пределах одного холма, а затем и между ними, и образовали новый город. В обширной низине между холмами впоследствии находился знаменитый Форум. Территория Рима была очень удобна: река судоходна, в устье ее добывалась соль; в низинах наряду с болотами были сочные луга, холмы покрыты дубовыми и лавровыми рощами, ивовыми зарослями, земли плодородны. Здесь издревле выращивали ячмень и пшеницу, горох и бобы, виноград, огородные культуры, лен. Особенное значение имело скотоводство.

В легендах, которые передают Вергилий и Дионисий Галикарнасский, древний Лаций предстает как «царство» Януса, Сатурна, Пика, Фавна и Латина. При Янусе люди жили охотой и были далеки от культуры. Из дикости их вывел Сатурн, построивший город на Капитолии. Сатурнов век рисовался счастливым временем благоденствия и равенства. За 60 лет до Троянской войны, в правление Фавна, на Палатине якобы обосновался грек Евандр. Вскоре из далекой Испании после очередного подвига сюда прибыл Геркулес, ставший зятем Евандра. После Троянской войны, уже в царствование Латина, который по одной из версий был сыном Геркулеса, а по другой — Одиссея и Кирки, к Тирренскому берегу причалили корабли троянца Энея. Латин отдал ему в жены свою дочь Лавинию, пришельцы и аборигены объединились в народ латинов. Сын Энея Асканий-Юл выстроил затем для себя в Лации город Альбу Лонгу. Внуками 14-го царя Альбы Лонги, Нумитора, отстраненного от власти его братом Амулием, были близнецы, отцом которых считался бог войны Марс, полюбивший юную дочь Нумитора Рею Сильвию.[4]

(Так в мифах римлян отражалось то качество, которое отличало их от греков, — воинственность.) Стремясь избавиться от законных претендентов на престол, Амулий приказал выкинуть братьев в воды Тибра. Дети выжили и были выброшены на берег. Пастух Фаустул, пасший у реки царское стадо, увидел у воды корыто с двумя младенцами. Он заметил также и волчицу, которая подошла к этому месту, чтобы напиться. Пастух хотел броситься на помощь, так как подумал, что зверь сожрет детей, но остановился, пораженный необыкновенным зрелищем. Он увидел, что волчица, подойдя к детям, ласково их облизала и стала кормить своим молоком. Затем прилетел дятел и принес в клюве пищу.[5]

Когда волчица ушла, а дятел улетел, Фаустул спустился к реке, взял деревянное корыто с детьми и унес к себе домой. Он назвал одного мальчика Ромулом, другого — Ремом. Когда они выросли и узнали правду о своем происхождении, то вернули царство деду, а затем отправились искать новое место для поселения.

Братья оказались именно там, куда когда-то были выброшены Тибром и где их вскормила волчица. Между ними возник спор о том, где строить город, как его назвать и кто будет в нем править.

Ромул выбрал для постройки Палатинский холм. Рем считал, что лучше строить на Авентинском холме. По обычаю условились разрешить спор гаданием по полету птиц. Братья сели порознь и стали ждать появления вещих птиц. Вскоре со стороны Рема показались 6 коршунов. Через несколько мгновений мимо Ромула пролетело 12 птиц. Близнецы опять начали спорить. Рем утверждал, что преимущество должно быть у того, кому первому явились вещие птицы. Ромул доказывал, что царем должен быть тот, кто увидел вдвое больше коршунов. Рем не соглашался.

Ромул стал копать ров, которым собирался окружить стену будущего поселения. Рем издевался над работой брата и портил ее. Назревала новая ссора. Насмехаясь, Рем перепрыгнул через борозду. Разгневанный Ромул, воскликнув: «Так будет со всяким, кто осмелится переступить стены моего города!» — убил брата. По этрусскому обычаю Ромул обозначил границы нового города бороздой, пропаханной плугом. В тех местах, где пахарь приподнимал плуг, в борозде образовывались разрывы, — так намечались будущие ворота.