60 дней по пятидесятой параллели

Узкий голубоватый плес сверкающей лентой разрезает глинистую равнину. Вода заполняет глубокое ложе Малого Узеня. Плотины еще не видно, она где-то близко. Малый Узень кажется мощной, полноводной рекой. У воды стоит оседланный конь, овчарка, навострив уши, следит за машиной, рядом одевается загорелый до черноты юноша казах. Он только что искупался, черные волосы блестят.

Жарко, нет терпения. Ныряем в прохладные волны. Вода необычайно прозрачна: течение остановилось, илистые частицы осели на дно. Плывем под водой, разглядывая друг друга, точно в прозрачном голубом аквариуме. Истомленное тело окутывает желанная прохлада. Ощущаешь всю прелесть водяной толщи.

Юношу зовут Турсикай. Он работает в соседнем колхозе чабаном. Турсикай дружелюбно поглядывает на гостей. Лицо приветливое, в смуглых руках истертая книга — «Люди с чистой совестью».

Федорыч ходит вокруг коня, прищелкивая языком, примеривается и, наконец, вскакивает в седло. Вид у него бравый, хотя и восседает в трусах. «Москвич» терпеливо ждет своего рулевого. Овчарку зовут Джульбарс, склонив голову, она любопытно поглядывает на гостей.

Турсикай показывает на воду, ушедшую от кромки берега, и говорит, что талых вод было так мало, что все лиманы остались сухими. К плотине уже приезжали представители Казахстана. Малый Узень ниже плотины высох.

Прощаемся. У плотины, на границе Казахстана, разобьем последний стан в Саратовском Заволжье. Турсикай прячет свою книгу за пазуху, птицей взлетает в седло и, вздыбив коня, уносится с Джульбарсом в степь. Валентин долго следит за одиноким всадником. Юноша точно сросся с конем…

…Высокая земляная насыпь наглухо перекрывает Малый Узень и длинными крыльями выходит на приречные террасы. На левом берегу белеет домик смотрителя плотины, на правом ярким пятном выделяется среди седоватозеленой полыни наша оранжевая палатка.

Ветерок рябит широкий плес водохранилища. Берег зарос душистой лиманной полынью. Камфарный ее запах разносится повсюду. После выгоревших типчаковых равнин Приузенья светло-зеленая полынная степь Казахстана кажется цветущим оазисом.

Ниже плотины, уже на земле Казахстана, в узкой глубокой ложбине, стиснутой глинистыми берегами, притаились камышовые заросли пересохшего Узеня. Среди камышей блестят мелкие разобщенные плесы умирающей реки. Таким выглядел недавно Узень и выше по течению. Вода уперлась в дамбу и залила камышовое русло.

И все-таки… с плотины видно, как мало воды набрало водохранилище в этот сухой год.

Лиманные террасы не залиты. Бетонированный водоспуск в крыле плотины остался на сухом месте. Через плотину пришлось перекинуть железные трубы сифонов. Иногда смотритель поворачивает краны, и вода из водохранилища протекает в час по чайной ложке в русло умирающего Узеня.

Дивимся возможностям плотины. Ведь высокая дамба могла бы удержать огромные массы воды…

И тут, на этой плотине, работающей вполсилы, с необычайной ясностью понимаем: способов избавления от засухи не сыскать в сухих степях Заволжья. Воды местного стока слишком ненадежный источник для регулярного обводнения и орошения. Рассчитывая только на этот источник, человек окажется на поводу у стихии. Эти воды могут служить лишь подспорьем.

Сама жизнь подсказывала верное решение.

— Канал? — кивнув на плотину, спрашиваем друг друга.

— Да, только канал!

Семь лет тому назад ленинградские проектировщики наметили трассу канала, соединяющего Волгу с Узенями. Этот канал должен стать частью большого магистрального соединения Волги и реки Урал.

Трасса канала, по мысли проектировщиков, должна пересечь зону сухих каштановых почв между Волгой и Малым Узенем, соединить оба русла Узеней на линии Новоузенска, выше лиманной области Приузенья.

Нетрудно представить себе, какое грозное оружие в борьбе с засухой может дать в руки человека Волго-Узеньский канал.

Сельское хозяйство Заволжья периодически испытывает тяжелые удары засухи. В засушливые годы урожайность стремительно снижается, и сельское хозяйство терпит огромный ущерб. Урожайность всех культур, если рассматривать ее по годам, прыгает здесь стихийно. Эти скачки несколько снижены в передовых хозяйствах и особенно бросаются в глаза в рядовых колхозах и совхозах. Например, в сухие и влажные годы в Заволжье средняя урожайность яровой пшеницы колеблется от полутора до девяти центнеров с гектара, проса от одного до восьми, ячменя от четырех до двенадцати центнеров, подсолнечника от одного до семи. Такие же скачки в урожайности дает кукуруза, все кормовые культуры и травы.

Коллективизация и механизация нашего сельского хозяйства, внедрение передовой агротехники в сухое земледелие не дают засухе превратиться в народное бедствие, как это было в царской России. Однако преодолеть засуху обычными способами в Заволжье не удается.

Между тем здесь лежит больше половины обширных земельных угодий Саратовщины и пастбищ Волгоградской области.