60 лет-не возраст №4-2010

Все три месяца, пока шли съемки, хозяева дома оставались «среди декораций» и занимались своими делами — ухаживали за скотиной, пропалывали грядки. Но жизнь их изменилась, ведь присутствие киношников для захолустного городишки — событие мирового масштаба! Теперь даже в середине рабочего дня вокруг съемочной площадки всегда толпились зеваки. Любопытные местные жители часто приобщались к процессу и в качестве массовки — их не нужно было ни одевать, ни гримировать, ни объяснять им, что необходимо делать, они просто должны были вести себя естественно. У одного мужика была даже своя собственная маленькая роль: в сцене на пристани он выпивает пиво, позабытое Василием и дядей Митей. Новоявленному актеру поставили только одно условие — выпить разом все три литра, на что тот радостно согласился. Сцена была снята с первого же дубля, все получилось просто великолепно, но, к сожалению, позже этот эпизод почти полностью вырезали: в стране вовсю шла антиалкогольная кампания.

«День взятия Бастилии впустую прошел…»

Это может показаться странным, но руководство киностудии восприняло фильм «Любовь и голуби» крайне негативно. «Картина производит впечатление какой-то нечистоплотности крестьянского быта и оставляет ощущение перебора и безвкусицы. Меньшову здесь изменило чувство элементарного вкуса», — говорил член худсовета А. Зархи. «Интеллигентные Тенякова и Юрский играют неинтеллигентных людей, а это очень чувствуется, мало в них глубинного, корневого поведения», — вторил ему Е. Дашков.

А уж в свете этой пресловутой борьбы с алкоголизмом новый фильм являлся вообще сущим безобразием! «Товарищи в Госкино посмотрели картину и посчитали, что если пьянство из картины убрать, то все будет в порядке. Пьянство сейчас трагедия народа, а не смешное поведение. Поэтому относиться к нему так легко нельзя», — сокрушался все тот же А Зархи.

Дошло до того, что Меньшову было приказано вырезать из фильма все сцены с дядей Митей, которого совершенно гениально сыграл Сергей Юрский. Сделать это, конечно же, было невозможно, но чиновники ничего не желали слушать. Они отстранили Меньшова от работы над фильмом и назначили для перемонтажа другого режиссера… Разумеется, из этой затеи ничего не получилось, фильм разваливался на части, и через три месяца Меньшова вернули обратно. И разрешили оставить все так, как и было задумано с самого начала.

Но на этом перипетии вокруг фильма не закончились. «Любовь и голуби» долго не выпускали в прокат, картина полгода «пролежала на полке», а потом, когда наконец ее разрешили к показу, не было ни анонсов, ни положительных отзывов в прессе. Впрочем, зрители и без посторонней помощи по достоинству оценили фильм, который тут же разлетелся на цитаты. Вместо бранных выражений появилось смешное «ёшкин кот!» В стрессовых ситуациях зазвучали жалобы: «Инфаркт «микарда», вот такой рубец!» Пытаясь избежать семейных споров, мужья заявляли женам: «Кикимор я не понимаю!» А девушки, прощаясь с возлюбленными, жаловались подругам: «А у нас текучка… Ох, как страшна у нас текучка…>

«Я ей — Санюшка, а она мне — Митюнюшка!»

Сергей Юрский и Наталья Тенякова, бесподобно сыгравшие дядю Митю и бабу Шуру, для своих ролей были так сильно состарены гримерами, что их совершенно невозможно узнать. А ведь Юрскому тогда был 51 год, а Теняковой — всего 40 лет! Может быть, именно благодаря этому несоответствию их персонажи и получились такими смешными, нарочито театральными. В них нет ни капли тяжеловесности и основательности, свойственных людям преклонных лет.

О своей роли Тенякова рассказывает: «Я очень долго не соглашалась, но у них не было выхода, потому что актрисы, которые годились по возрасту на эту роль, выглядели старше Юрского. А Юрский у них был безоговорочная фигура в фильме. Меньшов сказал: дядя Митя — только Юрский. Поэтому я и пала жертвой как жена Юрского — меня уговорили».

«Девушки, уймите вашу мать!»

На роль Надюхи сначала пробовалась Любовь Полищук, но ее видение персонажа не показалось Меньшову убедительным, и он пошел по самому простому пути — пригласил сниматься в фильме актрису, которая исполняла эту роль в театре. Поначалу Нина Дорошина очень смущалась — в жизни она старше своего партнера по фильму Михайлова, но гримеры постарались над образом Василия и разница оказалась незаметной.

Дорошина создала действительно достоверный образ простой русской женщины — немного сварливой, немного скандальной, но бесхитростной, наивной и великодушной. И горе и радость — все через край! Вот она лежит на кровати, осунувшаяся и похожая на покойницу, и бормочет слабым голосом: «Люди, помру я, ты Ольку-то не бросай…» Вот уже рыдает, обнявшись с дочерьми. Вот иронично и зло отчитывает явившегося с повинной Василия, прогоняя его прочь… И уже зная, что беда миновала, вдруг оживает и, раскинув руки, словно крылья, танцует во дворе, готовая, кажется, даже взлететь от невероятного счастья.