"Часто утверждают, что крупные капиталы расточаются на протяжении трех поколений... Правда, были такие времена, когда все накопленное трудами дедов могло быть растрачено внуками. Вероятно, с небольшими состояниями это может происходить и теперь. Но это неверно в современных условиях в отношении крупных капиталовложений. Они не только сохраняются, они растут. Это происходит потому, что они теперь столь велики. Разгульный наследник такого состояния истощит себя скорее, чем сможет промотать хотя бы только доход с него, не говоря уже о самом состоянии. Кроме того, подобные богатства хранятся главным образом в виде имущества, управляемого по доверенности, и в ход пускаются все юридические и экономические средства, чтобы воспрепятствовать распылению состояния... Мы видим, что большинство крупных состояний, благодаря способу управления ими, не только сохраняется в неприкосновенности, но и увеличивается по мере того, как они переходят от одного поколения к другому..."[1
Многие консервативные авторы разделяют высказанное здесь мнение, что по меньшей мере 75% американцев не имеют ничего, кроме одежды и небольшого количества недвижимого имущества. См. отчеты государственной комиссии по безработице. (President’s Committee on Unemployment, Recent Economic Changes in the United States, 11, p. 478; The Survey, November 1, 1928, pp. 61" 120; Leven, Moulton and Warburtont America’s Capacity to Consume, Brookings Institute, pp. 55—56; Prof. C. W. Mitchell, Mechanical Engineering. February, 1931; Federal Trade Commission, Report on National Wealth and Income. 1926; The National Industrial Conference Board, The Economic Status of the Wage Earner in New York and Other States; R. R. Doane, The Measurement of American Wealth.) Характерные примеры экономической деградации приводятся даже в органе уоллстритовских банков Fortune VI, № 6, December, 1932, р. 49; № 4, October. 1935, pp. 56—57.].Конкретные доказательства правильности анализа, сделанного Джексоном, появились 4 августа 1937 г., когда опекуны имущества Уильяма Рокфеллера, брата Джона Д. Рокфеллера, представили отчет нью-йоркским судам. Уильям Рокфеллер оставил в 1922 г. 50 млн. долл., завещав разделить часть дохода между четырьмя его детьми и четырнадцатью внуками, а основной капитал оставить правнукам. С 1922 по 1937 г. дети и внуки получили 9 514 834 долл, дохода с капитала, ценность которого увеличилась за пятнадцатилетний период на 13 947 361 долл. Подсчитано, что в 1950 г. около пятидесяти правнуков получат в наследство состояние, которое после уплаты причитающегося детям и внукам дохода будет оцениваться от 75 млн. до 1 млрд. долл. Таким образом, Уильям Рокфеллер оставляет после себя пять десят миллионеров, которые, если они будут продолжать держать свои капиталы в тресте, смогут оставить своим детям, внукам и правнукам состояния, увеличенные подобным же образом. До того, как поверенный Рокфеллера составил это завещание, еще не было известно, что капиталы можно законным образом передавать четвертому поколению; но могущественные лица могут манипулировать законом по собственному усмотрению. Если не произойдет никаких чрезвычайных событий, то после 1950 г. будут существовать две большие рокфеллеровские династии, каждый представитель которых будет миллионером или мультимиллионером.
Хотя завещание Уильяма Рокфеллера и комментировалось газетами как необычное, оно не является чем-то из ряда вон выходящим. "Современная стратегия финансового капитала, заключающаяся в организации трестов, принадлежащих отдельным семьям,— говорит профессор Джером Дэвис в своей книге "Капитализм и его культура",— делает неизбежным появление наследственной касты. Джон Дж. Грей, производивший расследования для комиссии по торговле между штатами, говорит: "За 40 лет я знаю лишь один случай, когда по представленному на официальное утверждение завещанию крупное состояние не было связано таким путем примерно на 100 лет".
Глава третья
РОСТ ВЛИЯНИЯ ФИНАНСИСТОВ (1896—1912 гг.)
С самого возникновения общества правительство было незаменимым слугой богачей. И далеко не украшая историю выдающимся исключением, правительство Соединенных Штатов, не маскировавшееся традициями, догмой и ритуалом, церковью и аристократией, сделало в действительности больше, чем все правительства Европы, чтобы подтвердить правильность этого положения.
С момента основания американских колоний сотрудничество политики с частным капиталом было столь полным и безраздельным, что трудно назвать такой исторический период, когда прекращались бы политические интриги в пользу специфически частных интересов. На заре существования Нового Света смутные идеи о благе общества были использованы для маскировки весьма ясных материальных целей ограниченного меньшинства. В защиту этого положения была выдвинута созданная европейским капитализмом старая теория laissez faire, согласно которой общественное благо заключается в неограниченной частной предприимчивости.