60 семейств Америки

Решающая победа Гардинга и Кулиджа на выборах сразу создала Харви выдающееся политическое положение. Харви был фактическим президентом все время, пока Гардинг находился в Белом доме. Ему предложили пост государственного секретаря, но он предпочел пост посла в Лондоне. Гардинг и Уилл Хейс телефонировали Харви в Нью-Йорк с юга, чтобы получить от него одобрение по поводу состава кабинета. По мере того как зачитывались фамилии людей, которые должны были составить "черный кабинет", Харви восклицал: "Восхитительно!.. Отлично! Вы не могли выбрать лучше" [4 W. F. Johnson, George Harvey, р. 282.].

До самой своей смерти президент Гардинг регулярно переписывался с Харви и спрашивал его советов [¹ W. F. Johnson, George Harvey, рр. 348—362.], Когда Харви получил назначение в Лондон, Джон Д. Рокфеллер счел уместным его поздравить[]²

Там же, стр. 286.. И даже после смерти Гардинга влияние Харви в Белом доме вряд ли уменьшилось, хотя первенство все же принадлежало Дуайту У. Морроу. Харви вел переписку и с Кулиджем; после того как его политический ставленник перешел в иной мир, Харви, отказавшись от поста в Лондоне, чтобы быть поближе к месту действия, часто бывал в Белом доме[³ Там же, стр. 400—404.]. В самом деле, он постоянно сновал взад и вперед для совещаний с Кулиджем [⁴ I.H. Hoover, Forty Two Years in the White House, p. 170.]. Однажды президент написал Харви: "Если когда-либо вас осенит какая-нибудь новая идея, дайте мне знать"[⁵

W. F. Johnson, George Harvey, p. 403.]. Достоверно известно, что Харви и Кулидж находились в "исключительно интимных дружеских отношениях"[⁶ Там же, стр. 399.].

По случаю одной из тупоумных речей Кулиджа Харви и Джон Д. Рокфеллер старший совместно подписали поздравительную телеграмму президенту[⁷ Там же, стр. 401.]. Двойная подпись явилась, пожалуй, деликатным способом напомнить Кулиджу, чьим представителем был Харви. Харви был такой большой политической силой, что безмерно честолюбивый Герберт Гувер добивался его могущественной помощи во время кампании по выборам президента в 1928 г. и получил ее[⁸

Там же, стр. 418.].

По требованию Генри Клея Фрика, передавшего свое пожелание через сенатора Фнлендера К. Нокса, Гардинг назначил Эндрью У. Меллона министром финансов [⁹ G. Harvey, Henry Clay Frick, The Man. pp. 292—293.]. До своего назначения Меллон фактически был неизвестен широкой публике, хотя он входил в число пяти самых богатых людей в стране и с 1871 г. был банкиром Фрика. Назначение Чарлза Эванса Юза, адвоката "Стандард ойл", государственным секретарем было, вероятно, продиктовано Харви. Согласно утверждению словоохотливого Уильяма Бойса Томпсона, "Юз был связан с Джоном Д. Рокфеллером" [¹ С. W, Barron, They Told Barron, p. 251.].

Между прочим, когда Филендер К. Нокс умер, его место в сенате занял компаньон Нокса по юридической фирме Дэвид А. Рид из Питтсбурга, бывший, как и Нокс, адвокатом меллоновских банков. Меллон и Фрик не допустили, чтобы место их агентуры в сенате перешло в другие руки; однако оно сохранялось только благодаря полной профанации системы выборов, как это было обнаружено комиссией сената.

Юз и Меллон получили наиболее важные посты в кабинете Гардинга; один занимался скользкой областью иностранных дел, включавшей урегулирование военных долгов и распределение послевоенных рынков, другой — не менее скользкой проблемой отечественных финансов Неудивительно, что в 1923 г. Лодж поделился с Бэрроном мыслью, что "Гардинг вполне удовлетворяет интересам финансистов" [² Там же, стр. 252.]. Что касается Юза и урегулирования долгов, то Бэррон цитирует произнесенные в июне 1921 г. слова государственного секретаря кабинета Гардинга: "Я очень хорошо знаю мистера Рокфеллера, и мы часто используем мнения мистера Моргана" [³ С. W, Barron, More They Told Barron, p. 214.].