621514

Чуть ближе к краю затертое пальцами хозяев углубление. Сколько рук хваталось за этот угол? Сколько невысказанных вслух слов потерялось в мягкой от потной кожи людей древесине? Девочка с печальными глазами, захватившими половину лица – она принесла щенка, который привязался к ней на рынке. Укутала его в потрепанный, замусоленный от частой носки плащик, бежала всю дорогу и растрепала волосы. Косички торчали в разные стороны, на лице виднелись пятна грязи, словно по пути своими крошечными пальчиками она пыталась смахнуть с лица реальность. Щенок скулил от голода, норовил укусить Лизу за рукав халата, а девочка смотрела на него с надеждой и поселившейся в глубине сердца нежностью, стараясь передать любовь одними глазами. Спрашивала, что с ним случилось? Лиза вспомнила коробок спичек в руках безымянной девочки, про которую в детстве ей рассказывал Ганс, и подумала, что щенок, наверное, сможет согревать намного дольше. Достала из кармана купюру, протянула хозяйке и велела купить молока. Они ушли, а Лиза сохранила в памяти сжавшуюся вокруг щенка детскую фигурку. Замерзшую, растрепанную, но совершенно счастливую.

Стол был почти новым, но уже покачивался, а одну ножку пришлось подбить картонкой. Он потерял форму после визита овчарки, пожилой и осторожной. Собака зашла в кабинет первой, Лиза заглянула ей в глаза, и поток мыслей погрузился в болото историй Лондона. За Шельмой шла пара хозяев – почтенных супругов, которые держали поводок вместе. На нем был деловой костюм, на ней – строгое элегантное платье. Словно сошли с обложки журнала. Шельма смотрела на столик из фальшивого дерева, на Лизу, на окно позади нее, и неторопливо шла вперед. Лапы ее были хрупкими, шерсть местами свалялась, а уши беспокойно выискивали источник угрозы. Кабинет наполнили звуки леса, Лиза почувствовала, что перед ней стоит не собака, а дикий зверь с безграничным терпением. Способный идти вперед столько, сколько потребуется, чтобы выжить. Ждать, не смыкая глаз смотреть на хозяев ночь напролет, лишь бы заметить момент, когда их бдительность даст слабину. Лизе стало жутко, и она отстраненно слушала обычную в таких случаях просьбу. Последний укол, чтобы не больно было. «Она кинулась на ребенка!». Набирая в шприц слезы Морфея, Лиза думала, что в другом мире Шельма смогла бы дождаться. В том же мире, где кот из Чешира усаживается за стол для пятичасового чая, а девочка с крошечным щенком идет в уютный дом и кормит хвостатого друга обрезками колбасы. Шельма почувствовала угрозу, дернулась в последний момент и упала с фальшивого стола, напугав до полусмерти своих хозяев. У Лизы в памяти остался после нее пронзительный волчий взгляд и первобытная надежда, которую невозможно убить даже смертью.

В центре стола легкой паутинкой красовался узор тоненьких коготков. Здесь копошились мышата и крысы, которые удосужились завести хозяев. Всякий раз, глядя на нового пациента, Лиза старалась понять, из какой сказки он пожаловал к ней. Бывали гости из «Репки», их приносили в уютных свертках, прижимая к сердцу. Тоненький хвостик цеплялся за чужую жизнь и вытягивал ее из печальной реальности. Таких носили снова и снова, пока упрямец не вставал на лапки. Бывали и хулиганы, вроде того несносного существа, что уронило яйцо растяпы Рябы. Этих несли на вытянутой руке, в переноске, кричали и топали ногами, а Лиза все пыталась понять, зачем же держать в неволе своенравного грызуна. Потешные, живые, обаятельные и милые они оставляли на сердце следы от своих коготков, щекотали душу, и всегда шлейфом длинных хвостов после них в кабинете было слышно живой, искренний смех.

Лиза протирала стол и готовилась открыть дверь новому пациенту. Работы всегда было много. Тряпка закрывала одни следы, но приоткрывала другие, и можно было увидеть, как от одного единственного жеста стирается целая жизнь. Огромная судьба со всеми печалями, невзгодами, радостями, счастьем, слезами и смехом. Взмах – и за блеском раствора не видно улыбки Чешира. Взмах – и нет больше вислоухой спички. Взмах – Шельма осталась жива и дождалась своего человека. Взмах – коготки и хвостики прячутся под блестящей пленкой, невидимые для человеческих глаз.

– Заходите! – кричит Лиза, открывая дверь новой истории, которая навсегда изменит ее жизнь и оставит отпечаток на сосновой столешнице, покрытой дешевым лаком.

АДАМ

У вас бывало такое, что вы опоздали на важную встречу? Вроде как собрались в аэропорт, но не успели на регистрацию? Или экзамен, а прибежали к закрытой двери. Всякое бывает, так обычно говорят. Оправдываются, мол, застрял в пробке. Кому бы теперь сказать это?

Проблема с настоящим опозданием заключается, как ни странно, вовсе не в том, что ты не приходишь куда-то вовремя. Проблема в последствиях. Само по себе ваше присутствие или отсутствие ничего не значит. Ну, улетел без вас самолет. Ну, сдали экзамен все, кроме вас. Ну, не конец ведь света, правильно? Будет другой самолет, другой экзамен.