7 ночей с врагом

Мне больше не нужен толчок, я разворачиваюсь и ухожу из дома, надеясь и молясь, чтобы пока я поговорю с отцом, Дитмара, Армана и Катю не убили, а отец передумал. Не может же он, в конце концов, действительно приказывать это всерьез. Уже в машине, когда я забираюсь на заднее сидение, а дверь захлопывается и блокируется, понимаю, что папа не поможет. И у него точно все спланировано. Это точно не обычный приход, чтобы поговорить.

— Как ты можешь? — спрашиваю у него. — Катя невиновная девушка, а Арман… он… да и Дитмар.

— Заткнись, — под грохот падающих капель дождя, что начался, едва я успела залезть в машину, чеканит отец. — Ты как вообще могла, а? Ты Шереметьева, или кто? Ты сильной должна расти, стойкой, бороться за себя, а ты что сделала? Ноги перед ним раздвинула и жопой посверкала?

Отец поворачивается ко мне и смотрит так, как там, в квартире. Он даже заносит руку, чтобы ударить меня, но в последний момент сжимает ее в кулак и опускает на сидение.

— Я тебя с детства растил свой дочерью. Оберегал от дерьма этого мира, лелеял, как фиалку берег. И такова твоя расплата? Снюхаться с моим врагом? — он зло сверкает взглядом и тут же отводит глаза, будто ему больно на меня смотреть.

— А не из-за тебя ли я оказалась с этим врагом в одном доме? — резко выкрикиваю я и подаюсь вперед. — Это ты, ты виноват во всем, что случилось. И ты не можешь просто так взять и убить их. Они люди, папа! Пусть и враги, но люди.

— Они не люди. Они конкуренты, — жестко чеканит он. — Чем быстрее ты поймешь это, тем легче жить будет. Хватит пылинки с тебя сдувать, пора жизнь тебе показывать, доченька, — последнее слово он чеканит с издевкой. — Да и вообще… замуж тебе пора, там Леонид о тебе уже спрашивал.

— Забудь, — произношу я. — Я не выйду замуж за Зарецкого.

— А за кого собралась? За ебаря своего нового? Не будет этого, Карина. Забудь о том, что спала с ним.

— А минет, — с издевкой произношу. — Тоже забыть? Я твоему Зарецкому в красках опишу, как сосала Дитмару. Думаешь, он…

Договорить я не успеваю, потому что тяжелая ладонь отца впечатывается в мою щеку. Он с ненавистью смотрит на меня, а после сжимает подбородок пальцами до ослепляющей боли.

— Леонид невесту ждет. И попробуй что-нибудь вытворить.



Глава 23

Отец привозит меня домой. Но не в нашу квартиру в центре города, а в загородный коттедж, в который обычно ссылал меня, когда хотел проучить. За мной следуют двое огромных охранников, от которых пахнет табаком. У меня до сих пор болит щека после удара отца, он не захотел слушать меня и вышел из машины, когда я вновь начала говорить о Дитмаре и его брате с Катей. Он грязно выругался и пообещал устроить им медленную смерть, если я не заткнусь.

Я заткнулась и до сих пор не произнесла ни слова. Я вспоминаю перестрелку, которая случилась в доме, и успокаиваю себя тем, что у охранников не было приказа убивать. И Дитмара, и Армана только ранили, хотя могли уже там покончить с их жизнями.

Хоть бы так и оставалось.

Я не понимаю, какую игру ведет мой отец, но мне нельзя сделать хуже.

— Налево, — бросает охранник, указывая на гостевую комнату.

Это даже смешно.

Меня освободили, но теперь я чувствую себя настоящей пленницей. В собственном доме и в руках своего отца. Я чувствую себя чужой здесь, не понимаю того, что он творит — всех тех вещей, на которые он оказывается способен, и всего того, что он задумал. Он хочет запереть меня и подготовить к насильному браку? Отдать выгодному партнеру?

Мне тошно от одной мысли о Зарецком. Он испорчен огромными деньгами и выглядит как сальный хозяин жизни. А в его глазах холод жестокого человека.

Я не хочу…

Только не он. Мне противно наедине с ним оставаться, не то, что подпустить к себе.

Но отцу явно плевать. Он видит выгодную сделку и способ проучить меня, если он, как отец, не справился, то муж вправит мне мозги.

— Я не хочу в комнату, — я разворачиваюсь и пячусь спиной вперед, чтобы выбраться из-под натиска охранников. — Сколько можно меня запирать? Я устала сидеть в четырех стенах.

— Когда будет другой приказ, не будете сидеть, — хмыкает охранник.

Второй бугай вовсе не церемонится, он не дает мне произнести вторую фразу и подхватывает меня на руки. Его напарник распахивает дверь и меня вносят в проклятую спальню, словно я предмет мебели, который можно переставлять с места на место. Я злюсь, но выпустить эмоции не на кого, охранники уходят и остаются лишь стены. Да пара ваз, которые можно разбить, но мне становится так больно в груди, что сил не остается.

Я заперта.

Предана собственным отцом.

А Дитмара ранен. И, может быть, даже уже мертв…

Я ругаюсь на саму себя, чтобы не думать глупостей. Он сильный и он точно выбирался из передряг похуже. Я же видела, чувствовала его свирепую силу. Он живой человек и крутится в мире хищников, конечно, он иногда получается ранения и даже проигрывает раунды, но в битве их несколько и у него будет шанс отыграться.

Дитмар выгрызет его.

— Надень приличное платье и спустись вниз, — ближе к вечеру приходит сообщение от отца. — У тебя гость.