7 тайн Древней Руси. Детектив Временных лет

«Изо всего богатства Храфнкель особенно дорожил своим конем гнедой масти, которого он назвал Конем Фрейра. Половину этого коня он отдал Фрейру, своему другу. Храфнкель так любил этого коня, что дал обет покарать смертью всякого, кто на него сядет».

Конь приносился в жертву богам на Йоль, праздник середины зимы, праздник поворота Солнца. Мясо жертвенного коня было главным блюдом на пиру. Не случайно именно употребление в пищу конины вызывало резкое неприятие первых христиан Скандинавии. А в Исландии запрет на употребление конины был введен сразу же после принятия христианства.

После Даждьбога в списке богов из «Повести временных лет» упомянут Стрибог. Об этом божестве вообще почти ничего не известно. В «Слове о полку Игореве» ветры названы «Стрибожьими внуками», так что есть основания думать, что Стрибог – это бог ветров. Ничего более внятного про Стрибога сказать нельзя.

Следующий обитатель киевского капища, Симаргл, не славянского происхождения. Это божество имеет ближайшую аналогию в мифологии иранцев. С нашим Симарглом можно сопоставить двух иранских мифологических персонажей – гигантскую волшебную птицу Симург или Сэнмурва – это крылатый пес, обитающий на Мировом древе. Как иранский Сэнмурв (или Симург?) оказался в киевском пантеоне – вопрос, до сих пор не имеющий удовлетворительного объяснения. Появление его можно объяснить контактами Руси с ираноязычными северокавказскими аланами, а может быть, летописец просто записал в свой рассказ все имена мифических персонажей, которые были ему известны. Попал в список и крылатый Симург, который иногда встречается в русской орнаментике XII века – например, на больших створчатых браслетах.

Последний названный летописцем персонаж киевского пантеона – это Мокошь, женское божество, связанное, судя по данным этнографии, с женским рукоделием и, в первую очередь, с прядением и ткачеством. Мокошь – единственное женское божество славян, известно нам под своим древним именем в древних источниках, а не восстановленное на основе этнографических наблюдений.

Богиня-женщина появилась в сознании человека разумного сразу же, как только он попытался осознать свое место в мире. Уже в верхнем палеолите известны изображения женского божества, связанного, в первую очередь, с плодородием и деторождением. Эти знаменитые «палеолитические Венеры» известны по всей Европе. Эта богиня, Великая Мать древнего человека, изображалась беременной, с пышной грудью и широкими бедрами.

В дальнейшем, по мере усложнения быта и общества, культ женского божества стал разветвляться, при этом черты этих новых богинь нередко пересекались, а в некоторых случаях все они считались различными воплощениями одного и того же персонажа. Самый сложный в этом плане мифологический образ – это индийская Деви, супруга бога Шивы. Она имела несколько совершенно разных ипостасей – это и верная супруга Парвати, и грозная Дурга, поражающая демонов, и зловещая богиня смерти Кали…

Из всего многообразия женских божеств наиболее универсальны три: богиня плодородия, богиня женского рукоделия (прядения и ткачества) и злая богиня смерти, хозяйка зимы. Применительно к восточным славянам нам известна только Мокошь, остальные женские мифологические персонажи смутно прослеживаются по поздним данным. Например, именно наблюдения этнографов позволили сделать вывод о существовании у славянских народов богини зимы и смерти Мораны, или Марены. Воплощением этой богини служило широко известное масленичное чучело, которое торжественно сжигалось в день встречи весны.

Мокошь, по-видимому, связывалась с женскими ремеслами и, прежде всего, с прядением. Процесс получения тонкой и ровной нити из бесформенной волокнистой массы воспринимался древними как священнодействие. Кто, как не добрая богиня, учил когда-то первую в мире пряху? Все женщины-рукодельницы, создавая из волокна нить, а из нитей – ткань, повторяли действия этой богини.

Сам образ нити и прядения известен в мифах народов всего мира. С нитью прочно ассоциировалась сама жизнь человека. Тут и знаменитая нить Ариадны, и скандинавские норны – низшие богини, которые сидят у волшебного источника Урд и прядут нити судьбы, и греческие богини судьбы Мойры, перерезающие нити жизни смертных…

* * *

Помимо богов, входящих в киевский пантеон, описанный на страницах «Повести временных лет», нам известны и некоторые другие герои славянской мифологии. По антиязыческим сочинениям XII–XVI вв. мелькают различные обмолвки, случайные упоминания, которые, если их изучать в сравнении с материалами этнографии и археологии, могут, при всей своей отрывочности, кое-что нам дать.