8-й день недели (СИ)

Ян Григорьевич молча наблюдал за этой картиной, не предвещавшей ничего хорошего.

- Я не видела его, не чувствовала. Не ощущала над ним силы. Разговаривала с ним, села как можно ближе - не помогло. Вместо Колганова оказалась какая-то...

- Блондинка, - Ян Григорьевич закончил фразу.

- Откуда ты знаешь? - изумилась Маржана, мгновенно забыв терпкий вкус алкоголя.

Ян Григорьевич подошёл к камину. Пламя отражалось в его задумчивых глазах.

- Я вижу всё, что видишь ты. Я чувствую всё, что чувствуешь ты. Я знаю всё, что знаешь ты.

Такова привилегия моего положения среди Холодных.

Обескураженная Маржана вместо ответа просто выдохнула и рефлекторно схватила бокал. Но, вспомнив, что он пуст, убрала руку.

- Да, да, дочь моя. Именно так.

Она нахмурилась.

- Кто эта девушка?

- Её солнечное имя - Псиведьма.

- Псиведьма...ведьма...ведать... - пробормотала Маржана.

- Совершенно верно. Она - ведает. Псиведьма одна из хранительниц очага.

- Это серьёзно?

- Очень. А в свете того, как она смотрит на журналиста - у тебя появилась весьма опасная соперница.

- Круто, - Маржана приуныла.

Ян Григорьевич повернулся к дочери.

- Именно! Круто.

Маржана пытливо на него уставилась.

- О чём ты, пап?

- Если Колганов перед тобой постоянно замещался образом Солнечной, это значит, что она раскрылась ему. Впрочем, этого следовало ожидать.

- Почему она ему доверяет? - поинтересовалась Маржана.

- Не она, а её убитый брат. Именно он выбрал Колганова хранителем карты. Почему - не знаю. Рок, судьба.

Маржана оживилась.

- Постой, эта, виденная мной, девушка - сестра того парня, застреленного около редакции?

- Не просто сестра, а родная сестра.

- Значит, она вдвойне для меня опасна. - сделала умозаключение Маржана.

То, что Псиведьма представляет опасность для Маржаны, Ян Григорьевич понял сразу. Как только узнал о наличии у убитого Колы близкого родственника. Знал он и о поездке Колганова к Молодецкому кургану. Теперь местоположение Храма Солнечных известно. Более того, Колганов своими собственными глазами наблюдал за Священным очагом, ощущал изливающееся тепло.

Ян Григорьевич в этот момент даже ощутил к журналисту жгучую зависть.

Всего в нескольких шагах от костра. Почему на его месте был не я?..

Раз Колганов, по личной инициативе сорвавшийся в Жигули, видел костёр, то в следующий раз он направится туда целенаправленно - Псиведьма поведёт его в Храм. И он, Ян Григорьевич, здесь обязан не промахнуться. Не имеет на это права.

Но совершенно неожиданно вылез неприятный момент: костёр Солнечных оказался скрыт от Холодных. Ведь Маржана, а с нею и сам Ян Григорьевич, не смогли увидеть огонь. Значит, и Храм также окажется недоступен для холодного взгляда. Этого Ян Григорьевич никак не ожидал. Перспектива зябкой смерти довлела всё сильнее, ощущалась почти физически.

Он невольно поёжился от страха.

И сразу же постарался принять спокойный вид, чтобы дочь ничего не заметила. Ведь, как он может её чувствовать, так и она обладает этой способностью, пусть и ограниченной.

Но ещё остаётся шанс.

В рукаве Холодных имеется козырь.

- Мы тоже не лыком шиты. - Ян Григорьевич прищурился. - Следуй за мной. Настало время смерти.

Глава 51

Маржана проследовала за отцом в лифт, и тот начал опускаться. Становилось холоднее и холоднее. Кабина слегка вздрагивала и покачивалась, а свет потускнел. Девушке стало страшно. Отец смотрел в сторону, на стенку кабины, и молчал. Черты его лица заострились и приобрели доселе не виденное выражение. Лифт, монотонно поскрипывая, продолжал движение вниз. Казалась, прошла целая вечность и они, по идее, должны находиться в центре земного шара.

Или в аду...

Наконец, когда побледневшая и осунувшаяся Маржана сбилась со счёта, кабина вздрогнула и замерла. Двери распахнулись, и они шагнули на отбрасываемую лифтом световую дорожку, короткую и сужающуюся к концу. Когда же двери закрылись, оказались в кромешной темноте, по периметру окружённые шипящими и потрескивающими факелами.

Лишь темнота, горящие, но ничего не освещающие факелы...и холод. Пронизывающий, пробирающий до костей.

- Где мы? - оказалось, и голос её дрожит.

- Мы в нашем Храме, Маржана, Храме Холодных. Ведь не только у Солнечных есть свой Храм.

Девушке казалось, что сейчас она потеряет сознание. Она сделала усилие, чтобы удержаться на ногах, но покачнулась. А когда вновь открыла глаза, почувствовала, что возлежит на ложе, больше напоминающем алтарь. Факелы по периметру оказались ближе, и она ловила их тепло. Но, всё равно, этого оказалось недостаточно.

А присмотревшись внимательнее, увидела, что каждый факел покоится в руках фигуры, облачённой в чёрную рясу с длинным капюшоном, полностью скрывающем лицо.

- Скоро ты согреешься, дочь моя. - Голос Яна Григорьевича прозвучал совсем близко, но как-то неестественно, по неживому. И эта перемена заставила Маржану вжаться в алтарь. - Скоро ты согреешься, в отличие от меня.

Ей захотела встать, или хотя бы спросить, что происходит, но ослабевшее тело отказалось повиноваться. В руках отца что-то блеснуло. Она сосредоточила взгляд на предмете.

Обоюдоострый кинжал с чёрной рукояткой.