80 лет форы [СИ -- версия от 26.03.2010]

- Модернизации подвергли довольно много Т-34. Кроме того, в большом количестве в войска поступают самоходки СУ-76. Также для данной операции выделили дополнительно из резерва Ставки два специальных артполка, в составе двадцати пяти артиллерийских самоходных установок СУ-152 каждый. В войска в необходимых количествах поступают рации. Конечно, всю нехватку мы пока еще не перекрыли, но то, что у нас есть, уже совсем неплохо. Ну и так далее, товарищ Сталин, подробно ситуация расписана в отчете, - Берия показал на толстую папку, лежащую перед ним.

- То есть в целом ситуация хорошая? Войска смогут выполнить свои задачи?

- Должны, товарищ Сталин, - Шапошников выглядел уверенно.

- Обязаны, Борис Михайлович. Обязаны. Давайте все же поподробней...

11 марта 1942 года.

Румыния.

- А за той стеной стоит апрель. А он придет и принесет за собой весну, и рассеет серых туч войска, - голос поющего солдата был слышен довольно далеко. Капитан Васильев невольно заслушался - пел парнишка очень даже неплохо. Почти как оригинал, Владимир Антонов. Солдаты, да и офицеры его песни любили. По ним сразу было видно, что свою Звезду Антонов получил не в тылу. И хотя к "Апрелю", который пел сейчас солдат, Васильев относился неплохо, особенно зимой, но "Давай за" нравилась ему гораздо больше.

Солдатик, словно услышав мысли капитана, затянул именно ее. Улыбнувшись, Леонид направился к штабу. Проходя мимо группы с поющим солдатом, он показал тому большой палец.

- Гляди, Прохор, вон даже капитану понравилось, как ты поешь. А ты ломался.

- Да это не я пою хорошо, это песня хорошая.

- Не-не-не, Прохор. Не отговаривайся. Будешь от нашей роты с Сидорчуком соревноваться, правильно я говорю, пацаны? - говоривший любитель музыки, худой высокий парень оглянулся, выискивая поддержку.

- Да!

- Вот-вот.

- Конечно!

- Да ладно тебе, Прохор. Че ты, как я не знаю?

Раздающиеся со всех сторон поддерживающие возгласы сломали плотину неуверенности солдата. Покраснев, тот согласился:

- Ну, хорошо-хорошо, ребята. Только я не гарантирую, что мы победим.

- Куда ты денешься! - любитель музыки радостно махнул рукой. - Давай лучше "Солдата" сыграй.

Вновь зазвучавшую музыку солдаты встретили радостными возгласами.

Тем временем в штабе проходило совещание офицеров полка.

- Значит так, товарищи офицеры. Нам предстоит двигаться во втором эшелоне атаки, вместе с самоходками. Действуем аккуратно, на рожон не лезем. Если наметилось сильное сопротивление - вызываем авиаторов. Наша задача - сковать здесь фрицев, чтобы они не могли даже подумать об отводе отсюда частей, - полковник говорил уверенно, показывая на карте задачи рот и батальонов.

- Тебе, Васильев, самая радость, как всегда. Когда проломим фронт, ты возьмешь своих орлов и закрепишься вот здесь, - полковник Гнатюк внимательно посмотрел на капитана. - Здесь самое опасное место будет. Наверняка попробуют контрудар нанести. Справишься?

- Сделаю все, что смогу, товарищ полковник, - Васильев выглядел спокойно и уверенно, но под этой маской бушевал ураган.

"Опять моих парней ставят на самые опасные участки! Сколько уже можно!", - видимо что-то все же отразилось на лице Васильева, потому что Гнатюк поспешно добавил:

- Мы тебе батарею противотанкистов выделим, и еще пару пулеметных расчетов.

- Спасибо, товарищ полковник. Тогда уж наверняка справимся.

- Вот-вот. Давайте дальше. Ляпичкин, ты будешь вот здесь...

12 марта 1942 года.

Шум винтов самолета навевал на Антонова дрему. Засыпающий офицер улыбался. Вчера он договорился с Настей, что будет ей писать. И что будет писать она. Он вдруг вспомнил, как почувствовал шевеление той самой струнки в душе, что однажды уже двигалась у него. Той самой струнки, что зашевелилась, когда он общался с Галей. Хотя черт его знает, может это он все себе придумывает. В любом случае это будет первое письмо в его жизни, написанное от руки. В век мобильных телефонов и Интернета нужды писать письма не было.

Владимир начал размышлять о предстоящей операции. Судя по всему, наступление будет против Румынии. Отвлекающий удар на северо-западе королевства, который должен был начаться несколько часов назад, и настоящий здесь, из Бессарабии. Иначе зачем здесь такая концентрация диверсантов? Вон, даже Лисов со своими маньяками поучаствует.

Владимир улыбнулся, вспомнив, что именно этот весельчак позвал его на то памятное совещание.

- Эй, Антонов. Чего делаешь?

- Привет, Ильич. Да вот, кофе молю.

- Молишь? О чем? - Лисов был одним из немногих любителей настоящего кофе в бригаде Веткача. Но не подколоть он не мог.

- О победе, Владимир Ильич. Чего надо? - Владимир и вправду молил о победе, но несколько другого характера. Он собирался угостить этим самым кофе старшего военфельдшера Лазину.

- Ну вот, Героя получил, в звании сравнялся и теперь ну никакого уважения. - Лисов всплеснул руками. - Куда катиться мир! Как страшно жить!

- Ой, да ладно тебе. Хорош. Правда, Ильич, чего хотел? Только кофе не проси, у самого чуток осталось - и это стратегические запасы.