9 подвигов Сена Аесли

И действительность одумалась. У стены Главного корпуса показалась крадущаяся, озирающаяся и вроде бы даже принюхивающаяся фигура в черном плаще с капюшоном. Из-под плаща виднелся внушительных размеров молоток.

«Герой?» – осторожно подумал Бальбо.

Навстречу кандидату в герои выскочила радостная стайка первокурсников, определенно что-то сдавших, в сопровождении добродушной мадам Камфри, определенно что-то принявшей. Неизвестный прыгнул в кусты, переждал там детишек, после чего продолжил путь – практически на четвереньках. Нет, герои так не поступают.

«Значит, злодей! – приободрился летописец. – Ну, это уже кое-что… О! А это уже что-то…»

Следом за кандидатом в злодеи кралась еще одна фигура – в желтом плаще с капюшоном. Время от времени фигура опрыскивала пространство вокруг себя из баллончика.

«Злодей и герой, – подумал Бальбо. – Или два злодея. Или что-то еще».

Да, это явно тянуло на что-то еще. За желтым плащом двигалась третья фигура – в пятнисто-зеленом балахоне. Третий незнакомец не пригибался и не прятался, но когда желтый оглядывался, начинал внимательно изучать надписи на стенах.

Что наводило на определенные размышления, поскольку никаких надписей на стенах не наблюдалось.

Несложная петля времени

– «Над границей Гаттер ходит хмуро», – напевал Аесли, бросая на пол огромную карту Британии.

– «Хмурый Гаттер тишиной объят», – продолжал Аесли, доставая из кармана большие ножницы.

– «Часовые Гаттера то ходят… то стоят… то лежат… то сидят…» – допевал Аесли, разрезая на кусочки список выпускников Первертса.

Любой человек, знающий Сена Аесли, тут же догадался бы, что тот не в себе. Во-первых, Сен никогда не пел, и тем более не напевал. А во-вторых, Гаттер – не тихий и не хмурый, а бодрый и крикливый – ходил не над границей, а над магутором, который уже занимал большую часть его половины комнаты.

Над границей, разделившей спальню мальчиков, ходили Филимон и Смайлик, которые сочли превращение комнаты в две суверенные территории забавной шуткой. Сейчас питомцы Гаттера и Аесли с удовольствием изображали враждующих часовых на границе. Филимон делал вид, что пугает Смайлика, а чеширский котенок притворялся, что смеется над угрозами металлического филина.

Из себя Аесли вывел визит Бальбо со стенаниями и причитаниями, выдержанными в духе шекспировских трагедий. Большинство упреков летописца Сен пропустил мимо ушей, но один вопрос заставил его серьезно задуматься.

Почему он не ищет Трубу Мордевольта?

Действительно, почему?

Рассуждая логически… тут начиналось что-то непонятное. У Аесли прекрасно получалось рассуждать логически на любую тему, но стоило подумать о Трубе, как вместо четких и ясных построений появлялись расплывчатые мысли типа: «Ну, вот Труба… Труба, да… А что Труба?.. Вот распределение!»

И сразу логика оказывалась на месте, невинно хлопала глазками и уверяла, что никуда не отлучалась, она здесь, все время была здесь и готова работать, как, впрочем, и всегда.

Сен завершил разрезание списка выпускников Первертса на кусочки.

Сен начал раскладывать бумажки с фамилиями на карте Британии.

Сен завершил раскладывание бумажек на карте.

Неприятное ощущение, что он делает что-то не то, не проходило.

Сен посмотрел на карту. Бумажки покрывали все населенные пункты Британии плотным слоем. Но в одном месте зияла проплешина, из которой выглядывала надпись «Стоунхендж».

– Можем начинать! – крикнул Порри.

– Что начинать? – вздрогнул Сен.

– Как что? Инвентаризацию всей школы!

– Да что ты говоришь? Вот так прямо сразу всей школы? – спросил Сен, пытаясь выиграть время. – Неужели с помощью твоего магутора?

Попытка не удалась – Гаттер уже схватил стул и приложил его к металлическому разъему в боку устройства.

«Стул обыкновенный, – высветилось на мониторе. – Деревянный. Четыре ножки, сидение, спинка. Что вы хотите с ним сделать?»

– Присвоить инвентарный номер! – скомандовал Порри.

«Какой номер?»

– Инвентарный.

«Зачем?»

– Чтобы… э-э-э… его можно было отличить от другого стула.

«Аргумент так себе, – сообщил магутор. – Впрочем, мне-то что? Так что, говорите, с ним надо сделать?»

– Присвоить номер!

«Какой?»

– 145! – заявила Мергиона, входя в комнату.

«145? Вы уверены?»

– Какой 145? – возмутился Гаттер. – Почему 145?

«Вы действительно хотите присвоить этому стулу обыкновенному деревянному номер 145? Вы не шутите?»

– Потому что я нашла сто сорок пятую овцу!

«Стул номер 145? Понимаю, что повторяюсь, но вы уверены?»

– Осталась одна! Сто сорок пять овец за три дня! Лихо?

«Так что, пишем 145?»

– Да подожди ты! – отмахнулся Порри.

«Не уверены, – довольно резюмировал магутор. – Так я и думал. Связавшись с вами, я совершил недопустимую операцию и буду переживать».

– Мерги! Что ты сбиваешь с толку магокомпьютер! – закричал Гаттер. – И что ты жуешь?

– Ничего, – сказала Мерги, продолжая жевать. – Это жевательная гимнастика китайских мандаринов. Успокаивает нервы и развивает хватательные мышцы лица.

– А что ты собираешься хватать лицом? Своих овец?

Мергиона долгим нехорошим взглядом смерила Порри, потом перевела взгляд на магутор.

– Слушай, Гаттер, а эта твоя штука… как ее…