999-й штрафбат. Смертники восточного фронта

В данный же момент по заснеженной равнине, ревя моторами и взметая вслед себе облака снежной пыли, плотным клином летели, а вовсе не ползли двадцать бронированных гигантов. Со стороны они походили даже не на танки, а на торпедные катера посреди белого океана снега, что на всей скорости мчатся к только им ведомой цели. Увидев их, русские пришли в такой ужас, что не сразу сообразили, что нужно делать. Солдаты в бурых шинелях побросали оружие и обратились в бегство. Свое дело танки хоть и не без помпы, но сделали: они безжалостно давили тех, кто не успел унести ноги то ли от страха, то ли от нерасторопности, и ошметки раздавленных тел налипли на гусеницы. Вслед танкам заговорили установленные на бронетранспортерах пулеметы, изрыгая над заснеженной пустыней огненные дуги, на лету косившие неприятеля. Хотя экипажи танков и получили предупреждение расходовать боеприпасы бережно, они не смогли сдержать всплеск адреналина и тоже с азартом принялись палить по врагу. Это была настоящая бойня. Они вели огонь по позициям русских с близкого расстояния. Атака была столь стремительной, что обращенные в бегство русские бросили даже свои пулеметы. И вот теперь солдаты Трибукайта превращали в кровавое месиво эту бегущую орду, поливая огнем бронетехнику русских, что застыла в бездействии позади их передовых позиций.

Прорыв удался.

Несколько бронетранспортеров были подбиты. Броня на них была тонкой, такую несложно пробить. В отличие от других те русские пулеметчики, чьи пулеметы были установлены на флангах, не поддались панике и открыли ответный огонь. И хотя продвижение танков они этим остановить не смогли, тем не менее несколько бронетранспортеров все–таки подбили. Те как вкопанные остались стоять на месте, окруженные клубами дыма. Экипажи подбитых машин тотчас выскочили наружу и бегом бросились к танкам и целым машинам, в надежде вскарабкаться на них, прежде чем их скосит вражеская пуля. Увы, некоторым это не удалось. Они машинально продолжали вести огонь по врагу, пока их не настигала смерть — либо вражеский штык в лицо, либо выпущенная с близкого расстояния пулеметная очередь. Тех, кто не умер сразу, ждала куда более страшная участь. Несколько солдат остались внутри подбитого бронетранспортера и пытались оборонять его, словно крошечную крепость, причем на протяжении нескольких минут довольно успешно. Однако русские принялись швырять в них гранаты, и вскоре внутри стального корпуса осталась лежать груда изуродованных до неузнаваемости тел. И все–таки кое–кто остался жив. Когда русские открыли заднюю дверь и вытащили их наружу, они выместили на пленниках всю свою ярость. Они рвали их на части, давили сапогами, издевались как могли. Такова была судьба этих несчастных. Воздух оглашали душераздирающие вопли. Такие потери нес отряд Трибукайта. И все–таки основная его часть осталась цела и продолжала упорно двигаться вперед, к цитадели.

Но как найти ее, эту цитадель, посреди заснеженных развалин? Теперь они уже двигались по окраинам города, и вокруг них высились безымянные руины города, когда–то называвшегося Великими Луками. В этом лабиринте каменных глыб, обгорелых бревен, битого кирпича лишь две вещи бросались в глаза. Первая из них — это Войлочная фабрика, справа от них. Высокие трубы и многоэтажный бетонный фасад по–прежнему служили надежным ориентиром. Второй ориентир — сама цитадель, высокий земляной холм, вздымающийся над городом подобно черной опухоли. Но даже его они могли сразу не различить издалека. Не знай Трибукайт, что цитадель расположена в западной части города, его отряд вполне мог бы заплутать среди развалин и потом еще долго бродить кругами, двигаясь в направлении, ведомом одному Господу Богу.

И все–таки они разглядели цитадель и на полном ходу неслись по направлению к ней. Правда, вскоре они были вынуждены поумерить свой пыл и сбросить скорость — уж слишком много встречалось им на их пути препятствий, которые то и дело приходилось объезжать. Русские быстро сообразили, какова их цель, и направили вслед немецким танкам всю мощь своего артиллерийского огня. Казалось, будто танки сами провоцируют гремящие вокруг них взрывы, как будто на ходу они задевают невидимый глазу провод. Где позволяла местность — свободная от завалов улица или площадь, они тотчас на всех парах устремлялись вперед.