А

каждый с трехцветною бляхой, подтянут и бодр.

И тормозили машины, приказам покорные

возле столбов-светофоров на беглый досмотр.

Шумные двери скрипели в подъездах встревожено

и доносили о каждом, проникнувшем в дом.

Город за мной и тобою следил настороженно:

вдруг мы сбежали, чтоб встретиться где-то вдвоём.

Нет от судьбы нам на встречу, увы, дозволения.

Издан указ и заверен печатью декрет.

Суд состоялся

и вынес об этом решение:

строгий режим друг без друга на тысячу лет.

(2010)

СУХОГО КОРМА РИФМ

Сухого корма рифм не куплено у музы,

не кормлены стихи,

а в мыслях – суета.

И спят голодным сном глаголы да союзы

на белой простыне тетрадного листа.

Им видится дроттквет и дактиль с квидухаттом,

анапест и логаэд

в чудесном сытном сне.

Увы, на их беду, живу я небогато,

и этот знатный корм не по карману мне...

(2009)

Т

ТАНЦУЮЩАЯ ТЕНЬ

Ночной подъезд.

Скрип заспанной двери –

несмазанной, из рыжего металла –

она опять кого-то выпускала,

себя ворчливо, зло приотворив.

А мне теперь

не спится – хоть убей.

Ищу в оконном лунном заполночье

кто растворился в странном многоточье

неутоленных снов судьбы своей.

Но двор мой пуст.

И тихо дремлет дом,

под фонарями не гуляют тени,

мой старый двор без всяких изменений

лежит передо мною нагишом.

Хотя вон там –

левей, где таксофон,

беззвучно на

пятнистой лунной смальте

танцует тень девчонки на асфальте

давно из моды вышедший чарльстон…

…А утром вновь

заботы да дела,

перехватить бы что-то до зарплаты.

Сосед мой скажет:

– Слышал, на девятом

сегодня ночью бабка умерла?

Возьмём вина

и сядем с ним за стол.

Помянем незнакомую старуху –

пусть ей земля отныне будет пухом –

и мы однажды выйдем на танцпол...

(2011)

ТВОЙ СОН

Я гулял при лунном свете,

тени зябкие в витринах

постоянно забывая.

Пил вино из междометий

и писал стихи на спинах

засыпающих трамваев

Я искал в карманах счастье

между крошками и снами

и смеялся, интригуя.

Украшал твои запястья

драгоценными мечтами

и шутливым поцелуем.

Воровал слова и звуки

я из песен менестрелей

и дарил тебе губами.

И держал тебя за руки,

перепрыгивая щели

между звездными мирами.

А на утро в легкой дымке

полусонного тумана,

тебя миру возвращая

растворялся невидимкой

я на донышке стакана

в капле утреннего чая.

(2006)

ТОСКА И ПЛАМЯ

Как хорошо, что не решились мы с тобою,

не взяли счастья год у времени в кредит,

и не расплачивались долгою судьбою,

разбившись вместе о невзрачный серый быт.

В озябший вечер, когда снег играет вьюга,

когда так хочется тепла и нежных нот,

не замерзали мы в объятиях друг друга,

касаясь душами холодными, как лёд.

Любовь и рок, судьба и страсть, тоска и пламя -

всё перетерто жизнью в мелкий порошок.

Как хорошо, что это было, но не с нами,

как хорошо... как хорошо... как хорошо...

И наших встреч, скупых и редких, неизбежность

не солгала, даря фальшивые мечты,

и не с тобой делил я лет прошедших бедность,

и упрекала меня прожитым не ты.

Как хорошо...и этот список может длиться

до бесконечности, но только отчего

нам вновь и вновь с тобой обоим ночью снится

тот неслучившийся

счастливый

давний год?

Любовь и рок, судьба и страсть, тоска и пламя -

всё перетерто жизнью в мелкий порошок.

Как хорошо, что это было, но не с нами,

как хорошо... как хорошо... как хорошо...

(2011)

У

У ВЕТРА НА РУКАХ

Нас девять месяцев готовили к прыжкам.

И вот однажды

ранним летним утром

взмыл самолёт с аэродрома к небесам –

из чрева матери я прыгнул с парашютом.

Мне было боязно в последний миг, хоть плачь,

покинуть тесный,

тёплый мир утробы.

Но улыбнулся строго мне инструктор-врач.

И острым скальпелем он перерезал стропы.

Машу руками в этой странной пустоте.

Нет крыльев у меня –

ведь я не птица!

И камнем падаю, и не могу лететь,

и так боюсь при приземлении разбиться.

Меня пугает каждый шорох, каждый звук,

мгновенье в небе

кажется веками.

Но тёплый ветер материнских нежных рук

подхватит ласково меня под облаками.

(2011)

У ПРОМЗОНЫ

Стекала с крыши мёртвая вода

по ржавым дождевым отвесам вниз

в огромные пустые города

без окон, без людей и даже крыс.

Здесь ангел смерти распростёр крыло,

увидев сквозь заплаканный озон

ненужное России барахло

забытых и заброшенных промзон.

Он ангел, он не против и не за.

Стряхнув дождя слезинки с длинных крыл,

он на «Доске Почёта» всем глаза

ладошкою, как умершим, закрыл...

(2012)

УЛЕТЕЛИ СТИХИ МОИ

Снова рифма в строке сбоит,

и пуста, как ладонь, тетрадь,

улетели стихи мои

на далёкий юг зимовать.

В двух пиалах – остывший чай,

за столом сидим у окна –

приложила к устам печать

нам осенняя тишина.

У прохожих из-под шагов

ветер листьев ворует медь.

Мне без тёплых и нежных слов

рук и губ твоих не согреть.

Не хватает слов на двоих,

смотришь мимо, мой милый друг,

улетели стихи мои

зимовать на далёкий юг.

(2013)

Ф

ФЛЕЙТА

(По мотивам рассказа Оксаны Аболиной «О велосипедах, блокфлейтах и булочках с сахарной пудрой за 4коп.»)

За стенкою детской копилки,

где прячутся медные деньги

от булочек сладких и фанты бутылки

да от соседского Женьки,

живет непутёвое чудо,

ни на кого не похоже,

и хочет забраться на небо, оттуда

на флейте играть для прохожих

Забраться по лестнице в небо, оттуда

на флейте играть для прохожих.

Пей, флейта, чистые ноты

мягких пушистых облаков.

Лей, флейта, в белые соты

звуки услышанных шагов.