А

– Понимаешь, Куб, тебе предстоит ещё много раз в этой жизни разбираться с тем, что такое хорошо, а что такое плохо. Так вот сейчас я тебе немножко помогу – то, что ты поймал шпиона, это хорошо. Но то, что ты при этом смертельно рисковал, очень плохо. И это плохо перевешивает твоё хорошо. Как ты думаешь, Тор обрадовался бы тому, что тебя не стало?

– Нет! Конечно, нет, Педро! Он бы очень расстроился – он и так больше всех переживал потерю Синего Куба. Он и сейчас еще очень о нем грустит…

– Вот видишь, Куб, а ты ради того, чтобы тебя называли «господином» рискнул своей жизнью, и совершенно не подумал о своих близких, которые будут страдать, если потеряют тебя.

Кубик глубоко задумался, похоже, эта мысль оказалась для него неожиданной. Подходили и уходили дроннеры, Педро раздавал приказы и распоряжения по дальнейшим действиям штурмовой группы. Из комнаты артефактов притащили второго разведчика «головоглазов», такого же «клопа». Оказалось, что Кубиков крестник был там не один, и когда все в азарте ломанулись ловить первого, второй осторожно попытался улизнуть, но один из «бамов» проявил бдительность и успел срезать его короткой очередью. И теперь его вспоротый корпус валялся на полу безо всяких проявлений жизнедеятельности. Тщательный осмотр останков не выявил в разведчике заряда взрывчатки, зато в бардачке была обнаружена любопытная находка – коричневый кристалл неправильной формы. Он был размером с крупную сливу и напоминал морского ежа с многочисленными толстыми, короткими иглами. И он дымился лёгким коричневым туманом.

– Никогда не верил в реальность их существования, – сказал Педро, неотрывно глядя на, лежащий на пыльном бетонном полу кристалл. – Не знаю, может ли он представлять для нас какую-то практическую пользу, но то, что он не доехал до места назначения очень хорошо. По крайней мере, для тех одурманенных, что мечутся сейчас по поверхности Острова, не понимая зачем.

Дроннеры плотным кольцом стояли вокруг него, заглядывали через головы впереди стоящих на кристалл, и ничего толком не понимали. Алекс отобрал, наконец, у, всё ещё задумчиво молчащего, Кубика управление и теперь тоже смотрел на дымящийся игольчатый артефакт, в странном состоянии лёгкой прострации – всё происходящее казалось ему нереальным абсурдом. Бледно тлели пыльные лампы освещения, негромко переговаривались бойцы, с приглушенным рокотом выталкивала из себя прохладный морской воздух квадратная дырка в пыльном бетонном полу, её бдительно стерегли два надёжных «бама», в дальней темноте тоннеля перемигивались габаритными огоньками перемещающиеся дроннеры-штурмовики, а ему виделся странный чёрный свет, разлитый в глубине подземных лабиринтов. Как может видеться чёрный свет в полной темноте? Абсурд. Просто я устал от всех этих военных впечатлений, подумал он. Вот меня и глючит. Сейчас бы на поверхность, к тусклому зимнему солнышку, на мокрую грязную землю, слазить куда-нибудь за хабаром, добыть его, загнать в таверне, или в Приёмке, посидеть в тихом красивом местечке, поболтать с Кубиком о смысле жизни, музыку послушать, что-нибудь классическое – битлз, там, или лэд зеппелин. Господи, я ведь даже не знаю, любит ли он музыку! Или хотя бы знает, что это такое. Надо мне отдохнуть душой и расслабить тело, тогда и чёрный свет перестанет глаза застить. На море! На море! Как я хочу сейчас на море. Свежий ветер, крики чаек, шум прибоя и вольный простор сразу вернут меня в нормальное состояние после этих душных, полных призрачных видений опасных подземных глубин…

А Педро, меж тем продолжал что-то объяснять, своему воинству. Алекс тряхнул головой, отгоняя тёмные видения, и прислушался: