A&B

Если говорить о глобальных открытиях, их тоже было немало. В годы хаоса было сделано первое успешное клонирование человека. Один богатый ученый, даже в годы разрухи сумевший жить безбедно, поставил себе цель воскресить умершую во время взрыва в одном из больших городов жену. После множества попыток (точное число ученый не уточнил, как и не раскрывал подробности неудавшихся экспериментов), на свет появились две девочки Энни и Эмми. Несмотря на изначальную цель воскрешения жены, относился к ним ученый по-отцовски. В годы хаоса средств массовой информации не существовало, и поэтому об этом достижении общественность узнала много лет спустя, а именно, когда девочкам было уже по пятнадцать лет. Девочки росли как абсолютно обычные дети, никаких отклонений у них не нашли, и даже сейчас они, уже молодые женщины, живут обычной жизнью. После обнародования этого открытия долго не утихали споры о повторении эксперимента, о целесообразности клонирования людей, введения клонирования в повседневную жизнь. Споры ничего не дали, клонирование, вместе с другими экспериментами над людьми, осталось запрещенным, но фраза «Незаменимых людей нет» явно заиграла новыми красками. Научились производить искусственные органы и, более того, запустили их массовое производство, а отращивание новых конечностей теперь не является недостижимой фантастикой.

И пусть наука и техника сделали шаг вперед — машины все так же ездят по земле, а люди остались прежними с теми же насущными вопросами, что и в прошлых столетиях.

Первый этап завершился чуть менее сорока лет назад. Человечество за это время проделало долгий и нелегкий путь к восстановлению цивилизации, но сказать, что оно вернуло себе прежнее величие, нельзя. Все не так просто.

«1»

Мрак. Увидеть в такой темноте что-либо невозможно. Животный страх, живущий в каждом. Смерть. Запах крови и внутренностей. Мальчик и девочка сидят на полу. Над ними груды обломков дома. Мгновение назад здесь было так шумно. Смех, веселые разговоры, улыбки. Секунда и потолок рухнул, уничтожив всю их жизнь. Теперь только тишина, нарушаемая разве что скрежетом над головой. Конец. Сейчас. Вот сейчас. Все закончится. Смерть. Страх. Что-то теплое. Сзади. Девочка тихо рыдала, прижавшись к мальчику. «Я хочу жить!» — крикнула девочка. — «Хочу жить!». Скрежет вдруг усилился. Невыносимый грохот.

«Опять этот сон»

Вокруг темно. Ночь. Просторная комната с окном во всю стену, обставленная качественной недешевой современной мебелью. Снаружи проехала машина, на секунду осветив комнату и парня, сидящего на двуспальной кровати. Худой юноша лет двадцати на вид внешне абсолютно обычный. Бледная кожа, правильные черты лица и яркие голубые глаза. Но его выделяли волосы совсем неестественного бело-серебристого цвета. Он потер переносицу и взглянул на часы, стоящие на тумбе около кровати. 03:02. Тяжело вздохнув, он встал к кровати, стягивая за собой одеяло. Легким движением накинув его на себя, укрылся с головой и пошел в сторону бетонного балкона. Как только он открыл стеклянную дверь, на него накинулся сильный ветер с ледяными каплями. Этот безжалостный ливень был по-настоящему осенним, промозглым и гнетущим, несмотря на то, что осень началась всего три часа назад. Тем не менее, парень шагнул дальше на балкон, закрыл за собой дверь и достал пачку сигарет. Выдернув из пачки одну, прикурил. Ветер снял с головы одеяло и теперь трепал его волосы. На свету ночного города его глаза светились уже не ярко-голубым, а скорее бирюзовым цветом, похожим на цвет морских волн в ясный солнечный день. Затяжка. Горло жжет. Он откашлялся. Вторая затяжка. Если присмотреться к нему, можно увидеть мешки под глазами, а бледность кожи в сочетании с освещением придает еще больше впечатления какой-то болезненности его виду. Взгляд пустой стеклянный, будто в никуда, словно у дохлой рыбы. Докурив, все той же медленной шаркающей походкой он вышел с балкона и, как был в одеяле, так и упал на кровать. Рядом с кроватью на прикроватной тумбе стояла рамка с фото. На ней был тот мальчик, но уже чуть постарше, рядом с той девочкой. Они улыбались.

Громкий звон будильника.

«Будильники специально, что ли, делали с таким мерзким звуком?»