А было это так… Из дневника члена Политбюро ЦК КПСС

Отказ Горбачева от двадцатимиллионного отряда товарищей по партии, единомышленников поразил не только коммунистов, но и большинство народа. Такое предательство невозможно было даже представить. Лидер сбежал, отрекся, струсил! Немыслимо! Кто же нами руководил, кому мы верили, кого поддерживали, прощали его «выкидоны»!

Так Горбачев лишился главной своей опоры – партии.

Все, что происходило потом – его призывы, заявления, обращения, – у большинства народа вызывало резко отрицательную реакцию. Крепли сомнения в реальности его форосской изоляции. Так ли он, как представляет, вел себя в Форосе с прибывшей к нему 18 августа делегацией? Не было ли провокации с его стороны? Если так подвел партию, то тем более мог подвести и этих близких ему людей. Говорил, обещал одно, а сделал…

В этот же день Президент СССР образовал Комитет по оперативному управлению народным хозяйством страны. Провел новые изменения в руководстве министерств обороны, внутренних дел и Комитета госбезопасности. Министром обороны назначил генерал-полковника авиации Е.И. Шапошникова, министром внутренних дел – генерала В.П. Баранникова, председателем КГБ – В.В. Бакатина. Освобожден от работы министр иностранных дел А.А. Бессмертных.

Стало известно, что в своей квартире 22 августа покончили жизнь самоубийством Б.К. Пуго и его жена. В Кремле, в рабочем кабинете, 25 августа повесился Маршал Советского Союза С.Ф. Ахромеев, а 26-го числа ушел из жизни Н.Е. Кручина, управляющий делами ЦК КПСС.

Они оставили предсмертные записки. Содержание их разное. Но в основном в них: боль, что «рушится то, чему отдал все годы своей жизни» – так написал С.Ф. Ахромеев.

Продолжаются аресты лиц, каким-либо образом причастных к «попытке переворота».

События августа активно используются для раскручивания спирали реорганизации политической системы в стране. Руководство России явочным порядком принимает на себя многие функции Союза ССР. Как будто Президента страны нет или это происходит с его ведома. Такие действия настораживают другие республики. Процесс суверенизации нарастает, увеличивается угроза раскола государства.

Российская Федерация уже 24 августа признает независимость Латвии и Эстонии. В Грузии укрепляется диктатура З. Гамсахурдиа.

26 августа. Открывается сессия Верховного Совета СССР.

Председательствует на ней И.Д. Лаптев.

А.И. Лукьянов отстранен Президиумом ВС от руководства. На сессии он присутствует.

Слово предоставляется Президенту СССР М.С. Горбачеву.

Он поддерживает решение о безотлагательности созыва внеочередного съезда. Повторяет свое заявление, что он сложил с себя полномочия Генерального секретаря ЦК КПСС и предложил ЦК самораспуститься. Считает необходимым осуществить меры по стабилизации обстановки, не допустить взрыва реваншизма. (Вот, оказывается, что его беспокоит в первую очередь.) Говорит, что «переворот не грянул неожиданно. Его предвестники были в выступлениях в печати, на Пленумах ЦК, на съездах. Заговор зрел. Однако необходимых мер по защите конституционного строя не было принято. Мы проявили либерализм и снисходительность. Я это отношу прежде всего к себе. Причина в том, что мы долгое время колебались, не перешли по-настоящему к решительным демократическим преобразованиям в экономике. Мучительный характер проведению реформ придало промедление с ликвидацией партийной монополии на власть. Старая система мешала движению вперед».

Затем выразил благодарность тем, кто поддержал Конституцию: москвичам, российскому парламенту, Президенту РСФСР Б.Н. Ельцину.

«Сейчас главное, – продолжал Горбачев, – возобновить процесс подписания Договора, определить позиции республик, безотлагательно решить вопросы управления страной. Четко определить роль Верховного Совета и его Президиума. Выработать необходимый конституционный контроль над деятельностью Вооруженных Сил и МВД. Определить конкретные экономические меры для стабилизации обстановки».

В своем выступлении Горбачев не детализировал роль и место участников августовских событий, но о А. Лукьянове обмолвился одной фразой – «идеолог переворота».

Обсуждение доклада шло как-то неторопливо, но обеспокоенно. Подчеркивалось, что события 18–21 августа осложнили ситуацию в стране. Тон выступлениям задали представители республик: Хасбулатов, Назарбаев, Кафарова, Щербак, Акаев, Шаймиев. Короткое заявление сделал Лукьянов, сказав, что резервирует за собой право выступить по ходу сессии. Приняли решение о созыве внеочередного съезда народных депутатов СССР 2 сентября.

27 августа сессия продолжала работу. Заседания проходили на редкость спокойно, зал сидел тихо, не было обычного шума, раскованности, чувствовалась какая-то напряженность. К микрофону и на трибуну выходили в основном с обличительными речами те, кому было ясно, кто виноват и кто прав. Большинство же мучили сомнения, и они отмалчивались.