А. Г. Орлов-Чесменский

Теперь кстати расскажу я вам, любезный приятель, одно случившееся около сего времени со мною происшествие, которое, по важности своей относительно меня, особливого примечания достойно. В один день, и как теперь помню, перед обедом, когда мы все были дома, приезжает к нам тот самый господин Орлов, который в последующее время был столь славен в свете и, сделавшись у нас первейшим большим боярином, играл несколько лет великую роль в государстве нашем… Сей человек был мне знаком по Кенигсбергу, и тогда, когда он еще был только капитаном и приставом у пленного прусского королевского адъютанта графа Шверина, и знаком более потому, что он часто к нам хаживал в канцелярию, что мы вместе с ним хаживали танцевать по мещанским свадьбам, танцевали вместе на генеральских балах и маскарадах, и что он не только за ласковое и крайне приятное свое обхождение был всеми нами любим, но любил и сам нас, а особливо меня, и мы с ним были не только очень коротко знакомы, но и дружны. Сей-то человек вошел тогда вдруг в залу, где я с прочими находился, и как он был все еще таков же хорош, молод и статен, как был прежде, то нельзя мне было тотчас не узнать его.

…Я всячески старался мыслями своими добраться до того, зачем таким призывал он меня к себе. Более всего подозревал я, что не по масонским ли делам то было?

Принадлежал он, как то известно было мне, к сему ордену. И как он не однажды меня и в Кенигсберге еще ко вступлению в оный уговаривать старался, но имея как-то во всю жизнь мою отвращение, как от сего ордена, так и от всех других подобных тайных связей и обществ, не соглашался к тому никак; то приходило мне в мысль, не хотел ли он и тогда заманить меня в оный и не затем ли призывал с таким усилием, но истинной причины никак мне и в голову не приходило.

«Жизнь и приключения Андрея Болотова. 1738–1793». Год 1762

ПЕТЕРБУРГ

Дом Е. Р. Дашковой

Е. Р. Дашкова, князь Н. В. Репнин, лакей

— Ваше сиятельство! Ваше сиятельство, это я, Яков. Посетитель к вам, князь Николай Васильевич. Говорят, по срочной надобности и ждать никак не могут-с.

— Который час?

— Светать начинает. Поди, четвертый пошел.

— Хорошо, проси князя в мой кабинетец. Сейчас буду.

— Кузина, я приношу глубочайшие извинения за столь раннее вторжение, но поверьте — тому есть серьезная причина. Я только что с празднества по поводу заключения мира с Пруссией.

— И вы согласились там быть, князь, на этом позорном ужине? Я наотрез отказалась.

— Вы женщина, княгиня, и к тому же любимица его императорского величества. Мой отказ противоречил бы моим служебным обязанностям. Император сам составил список тех, кому было предписано явиться в Летний дворец.

— Торжественного обеда оказалось мало?

— Император настолько полон торжества, что хочет найти все новые и новые способы его выразить.

— И что же там происходило? Насколько я знаю, императрица отсутствовала?

— Как ни дико это звучит, но в ней и не было нужды: ее место обок императора занимала графиня Воронцова, одетая Дианой.

— Боже мой! И она на это согласилась?..