А я рисую запахи и звуки

Мы приблизились к дереву с домиком, спрятавшимся в ветвях. Как ни странно, волк сидел в укрытии тихо, не подавая признаков жизни.

– Лиана, иди на дорожку и следи. Если кто появится, начинай прыгать и… к примеру, делать зарядку. Так ты не подставишь себя, но предупредишь нас.

– Но как… – начала она с сомнением. Кажется, она здорово переживала. Боялась попасться? Или пострадать от зубов волка? А может, подвести компанию? Наверняка непривычно участвовать в подобном мероприятии.

– Я с тебя глаз не сведу, не волнуйся, – ободряюще пообещал я, и к своему удивлению получил в ответ слабую улыбку.

Она распахнула пальто, под которым оказался пакет с котлетами и пирожками.

– Это Шарику, – вручила она мне запас, уверен, сделанный по требованию Феозы, и в припрыжку бросилась на дорогу. Там она приняла сосредоточенный вид, внимательно всматриваясь в темноту и поворачиваясь в разные стороны.

Мы с Виктором слазили на дерево и обвязали домик веревками, после чего спустились и подсадили Дори с Феозой. Сестренка ловкой обезьянкой забралась на приличную высоту, выбрала крепкую ветку и перекинула через нее веревку. К нашим ногам упали тяжелые джутовые кольца.

– Готово! – подтвердила Дори.

– Начали? – спросил Виктор, хватаясь за веревку.

– Подождите немного, – попросила Феоза, обнимая обеими руками домик. В тени ветвей ее лица не было видно, но мне почему-то показалось, что оно мокрое от слез.

– Да, конечно, – проявил непривычную для себя деликатность Виктор.

Я молча отвернулся, предпочитая рассматривать Лиану, прохаживающуюся по дорожке. Пигалица восприняла свою миссию со всей серьезностью: хоть и поглядывала в нашу сторону, все же успевала крутиться и обозревать окрестности.

– Ты скоро? – наконец не вытерпел Виктор, прерывая невнятное шушуканье у домика. – Вообще-то завтра рано вставать на уроки, а время сна давно объявлено.

– Как ты не понимаешь! – прогнусавила с дерева Феоза. – Шарик ко мне невероятно привязан, важно ему объяснить ситуацию.

– Он не привязан, а нагло заперт в коробке, – фыркнул Виктор.

– Что бы ты понимал! – возмутилась Феоза некрасивой формулировке их трепетных с волком отношений. – Когда мы встретились с Шариком, то я спасла его от смерти. Он лежал под деревом без чувств, а я сделала ему массаж сердца и вернула к жизни.

– Хорошо, не искусственное дыхание, – прошептал я, качая головой.

– Наверняка бедолага просто отдыхал, – пробурчал Виктор только для меня.

– Или изображал падаль, – подмигнул ему я. – Животные в дикой природе частенько выкидывают подобные номера, чтобы избежать опасности.

Мы тихонько рассмеялись, но Феоза все-таки заметила.

– Бесчувственные, – припечатала она, и, похоже, Виктору стало стыдно. Во всяком случае он опустил голову и потупил взгляд.

– Каждая минута вашего с Шариком прощания снижает его шансы оказаться на воле. В любой момент охрана или учителя могут обнаружить нас здесь, и тогда не видать твоему питомцу не то что леса, а даже света белого. Застрелят, как прямую угрозу жизни студентов, – жестко напомнил я, и Феоза наконец опомнилась.

– Прости, Шарик, – залепетала она, спешно вынимая из кармана котлеты и пирожки и, освободив их от салфеток, засовывая в дыру домика.

Волк в коробке молчал. Я даже засомневался, живой ли.

– Пора! – скомандовала Феоза и встала на ноги, опасно покачиваясь на довольно устойчивой широкой ветке. Только бы не свалилась.

Мы с Виктором потянули веревки, торопясь, пока генеральша не передумала и не принялась в сотый раз прощаться с волком. Домик приподнялся с места. Феоза его подтолкнула, чтобы он прошел сквозь гущу ветвей.

– Тяните сильнее! – крикнула Дори, с высоты прикидывая траекторию движения груза. – Феоза, двинь немного левее…

Мы дружно тянули, толкали, обсуждали направление, пока домик не взмыл над стеной.

– Я сейчас! – Дори легко перепрыгнула с дерева на каменную кладку и подвинула короб, слегка наклонив его.

– Руки не суй, куда не следует, – напомнил Виктор.

Но на самом деле волк не просто не показывался, но и вовсе не подавал признаков жизни.

– Вот будет хохма, если вместо зверюги в коробке спрятался греот Лежбинский, – шепнул я, перебирая руками и постепенно опуская домик за стену.

– По весу он самый и будет, – прокряхтел Виктор, управляясь со своим концом веревки.

Короб скрылся из нашего поля зрения. Далее только и оставалось, как прислушиваться к спорящим наверху девчонкам да поглядывать в сторону бодро шагающей по дорожке Лианы. И если последняя активно изображала позитивное настроение, то две другие наверняка подрались бы, не сиди они на ощутимом расстоянии друг от дружки.

– Медленнее, аккуратнее, плавнее, – требовала генеральша.

– Резче, иначе дом бьется о стены, – возражала Дори, – нечего полоскать в воздухе бедолагу, его скоро вырвет от подобной качки. Хватит медлить, опускайте.

Неугомонная мелочь спрыгнула со стены и уже оттуда давала ценные указания.