А я рисую запахи и звуки

– Ага. Для кого? Не только ты, но даже я в него не пролезу. А дальше почему-то стена не рушится, – вздохнула я. – Это не проход, а окошко какое-то.

Я приблизилась к пролому в стене вплотную и заглянула. Прежняя серость. Те же камни в кладке напротив – еще один коридор лабиринта. И та же дымка тумана.

Я уже отодвигалась, когда движение с той стороны заморозило меня на месте. Огромный, во весь проем серый глаз с красными прожилками уставился на меня.

– А… а… а… тут еще кто-то кроме нас есть? – с трудом смогла выдохнуть я, указывая пальцем на дыру в стене.

– Ты о чем? – не понял Мстислав. Точно, он же пока видит лишь поврежденную кладку.

– Циклоп, или кто-он-там, – пояснила я, медленно отодвигаясь от пролома. – Глаз! Глаз в проеме видишь?

– Демоны дери! – выругался он, наконец заметив того, кто находился по другую сторону стены. – Бежим!

Мстислав схватил меня за руку и рванул с места. Мы успели убраться за долю секунды до того, как там, где мы стояли, преграда взорвалась фонтаном камней.

– Что это? – спросила я, на бегу оглядываясь назад.

Громила, оказавшийся вовсе не циклопом, а напротив, многоглазым, да еще и многоруким, неспеша отряхивался от каменных обломков, словно воробей от песка.

– Мне откуда знать! Я вижу огромную размытую кляксу с глазом, – прокричал Мстислав.

– С глазами! Их много, по всей голове, или что там у него на плечах. И рук полно. И ног. А сам он пыльно-серый, словно из глины.

Мстислав резко остановился и подхватил меня, по инерции продолжающую нестись вперед.

– Ты чего? Он нас в пару шагов догонит! – запаниковала я.

– Вот именно. Какой смысл бежать? – задал рациональный, но такой страшный вопрос Мстислав.

– Нельзя же так просто сдаваться!

– Мы и не сдаемся. А меняем тактику.

– Что? У нас была тактика? А почему я про нее только сейчас узнаю? – сыронизировала я.

Но Мстислав не повелся на мою подначку.

– Встань лицом к существу и приглядись повнимательнее, – велел он. – на кого оно похоже? Найди узнаваемые черты. Возможно, кого-то или что-то напоминает?

Я послушалась и, пытаясь отогнать ужас при виде надвигающегося на нас чудовища, всмотрелась в глаза многорукого и многоного. Они действительно были до боли знакомыми и светились любовью. Отчего становилось еще страшнее.

– Родители! Оно напоминает мне родителей. Как такое возможно?

– Твой строгий страж, не позволяющий выйти за пределы запретов, выставленных самой себе.

– И как твои слова вяжутся с родителями? При чем здесь они?

Чудовище, как я и предполагала, сделало несколько шагов и оказалось впритык с нами. Оглушительно взревев, оно обрушилось на нас всей своей массой. Мстислав едва успел прижать меня к стене, прикрыв собой. Грохот напомнил камнепад в горах.

Выглянув из-за Мстислава, я закашлялась. Столп пыли завис в воздухе. А чудовище медленно поднималось на ноги.

Я посмотрела на Мстислава. По его виску бежала алая струйка крови.

– Ты ранен! – завизжала я. – Как же так? Тут же все ненастоящее!

– Не бойся. Физически мы не умрем даже при самом негативном раскладе, – спокойно, словно ничего не произошло, проговорил Мстислав и ободряюще улыбнулся. – Но все равно не позволяй уничтожить себя. Ты – самое ценное, что есть у тебя.

Ну уж нет. Самое ценное у меня – Мстислав. Именно его мне нельзя потерять в своем подсознании. Любовь к нему – да, я наконец признала, что влюбилась в него по уши – для меня дороже всех благ мира. Даже зрения.

Чудовище, покачиваясь, встало и снова нацелилось на нас. Не знаю, кого он наметил мишенью и собирался раздавить, но многочисленные глаза уперлись в наши сцепленные руки.

25. Мстислав

– Осторожнее! – вскрикнул я.

– Берегись, – пискнула Лиана.

Одновременно оттолкнув друг друга, мы прижались к противоположным стенам лабиринта. Монстр повалился там, где мы стояли пару секунд назад, от него полетели булыжники.

Меня снова зацепило. Я на мгновение прижал ладонь к плечу. Что за гадство такое – находимся в подсознании, а физическая боль ощущается настоящей?

Я метнулся к дрожащей Лиане, перепрыгивая через шевелящиеся валуны и снова собирающиеся в монстра. Глупая девчонка, лучше бы позаботилась о себе, чем на меня силы тратить.

– Ты как? Не задело?

Она замотала головой, не в силах ответить. Кажется, целая.

– Родители при чем? – наконец выдавила она.

– Да ни при чем, – принялся я торопливо разъяснять свои умозаключения. – А вот то, что ты выстроила внутри себя на основании их слов и ваших взаимоотношений, имеет большое значение. Кроме тебя с твоим собственным монстром никто не сможет разобраться. Он – это отражение некой части тебя самой.

– Я сама себя пытаюсь укокошить?

– Именно.

– Абсурд.

– И все же.

– Тогда… – Лиана задумчиво посмотрела на существо. Оно нависло над нами, явно прицеливаясь, чтобы снова попытаться придавить своей тушей. Я ухватил Лиану за локоть, готовый в любой момент вытолкнуть ее из-под груды камней. – Это мои тараканы, ограничивающие свободу действий. Если конкретно, то… Родители меня любят и хотят самого лучшего, поэтому мне следует их слушаться, вопреки своим желаниям.