А как лучше сказать?

Встречающееся у писателей переразложение фразеологических оборотов может носить характер особого стилистического приема, цель которого – обновление используемого выражения. Например, у М. Е. Салтыкова-Щедрина: Цензура привыкла совать свой смрадный нос в самое святилище мысли писателя (вставлено слово смрадный); у А. П. Чехова: Взглянул на мир с высоты своей подлости (вместо с высоты своего величия); Первый данный блин вышел, кажется, комом (вставлено слово данный); у В. Маяковского: За нее дрожу, как за зеницу глаза (вместо за зеницу ока); Изо всех щенячьих сил…

(вставлено слово щенячьих).

* * *

Друг мой, Аркадий Николаевич, не говори красиво

Эти слова Базарова из романа И. С. Тургенева «Отцы и дети», ставшие крылатыми, напоминают о необходимости соблюдать чувство меры в использовании образных средств языка, не лишать речь естественности и простоты. Почти во всех стилях используются эпитеты, сравнения, метафоры и т. д., однако не следует забывать, что их назначение – не просто служить внешним украшением, а помогать глубже и ярче передавать содержание высказывания.

О простоте языка как его достоинстве говорили А. С. Пушкин и Л. Н. Толстой, А. П. Чехов и М. Горький. Желание писать или говорить «красиво» нередко приводит к результатам, прямо противоположным тем, на которые рассчитывает автор: читатель обнаруживает искусственность, нарочитость в словах автора и теряет интерес к содержанию написанного или сказанного.

М. Горький говорил: «Не надо писать так „красиво“. Это не к месту. И, вообще, когда так красиво, то читать смешно».

Банальная «красивость», напыщенность стиля встречается иногда в печати, например: «Молодой дояркой овладело неугасимое желание еще больше увеличить надой молока от своей черноокой красавицы буренки»; «Ромео и Джульетта» – первая ласточка в серии художественных кинобалетов, и она сделала весну: сейчас намечаются съемки новых художественных кинобалетов». Нередко такие «неугасимые желания», «долго вынашиваемые чаяния», «заветные мечты», «высокие думы» и т. п., выпадая из стиля текста, создают впечатление искусственности и натянутости, а то и просто производят комический эффект.

Ложный пафос «красоты» стиля не чужд и авторам школьных сочинений; например: «Катерина – чистое, небесное создание, хрупкий цветок, выросший в могильном холоде дома Кабанихи»; «Павел Власов – орел с могучим размахом крыльев, принесший факел счастья людям, открывший им глаза на окружающий мир».

Что скажет грамматика?

Наше путешествие по стране, которую называют Лексика, пришло к концу. Как вы могли заметить, мои читатели, нас больше интересовали не широкие дороги, бескрайние просторы (область лексики действительно безбрежна), а узкие тропинки, порой весьма запутанные, когда встает вопрос: а как выбраться отсюда, какой путь лучший и кратчайший?

С тем же стремлением найти для себя точные ориентиры, подобрать верный компас мы отправляемся дальше – в страну Грамматики. Нам придется сначала пробираться через лабиринты Частей Речи, где нас ждет немало коварных опасностей сбиться с пути, прежде чем мы выйдем на широкие просторы Синтаксиса, где имеются свои подъемы и спуски, где нас подстерегают подводные камни, которые нужно умело обходить.

Во многих случаях таким компасом может служить наше собственное языковое чутье, но не всегда, и тогда на помощь мы призовем справедливые правила грамматики.

Немного о существительных

«Подайте мне мое стуло!»

Так, конечно, никто не скажет: все знают, к какому грамматическому роду принадлежит имя существительное cmул. Но, вероятно, немногим из вас известно, что еще в прошлом веке была в употреблении форма зало в значении «зал». Устарела не только эта форма, но и другая примерно в том же значении – слово зала.

Речь, таким образом, идет о колебаниях в роде некоторых существительных. Что считать правильным, какую форму предпочесть: вольер

или вольера, жираф или жирафа, скирд или скирда, ставень или ставня? Если, по данным современных словарей, обе формы в каждой паре равноправны, то в других случаях такого равноправия в литературном языке нет.

Устарели формы женского рода георгина, желатина, погона, рельса, санатория, вместо них в литературном языке используются формы мужского рода георгин, желатин, погон, рельс (поэтому правильно: Поезд сошел с рельсов, а не «с рельс»), санаторий.