А какая разница?

Для иллюстрации стереотипа восприятия социализма и капитализма (в данном случае подразумеваем рыночную экономику) рассмотрим воздействие девальвации национальной валюты на снижение доходов (потребления) населения в разных “социально-экономических формациях”.

В условиях, например, социализма советского типа снижение уровня потребления достигалось дефицитом товаров, то есть, деньги были на руках, цены на товары были стабильными, а самого товара не было, так что деньги не обменяешь на товар. Другими словами, деньги настолько обесценены, что товар за них не купишь.

В рыночной экономике обесценение денег ведёт к росту цен на товары. Иными словами, товары есть, а денег на них у рядовых граждан нет, так как цены выросли.

Получается, что и в том, и в другом случае результат для граждан один и тот же: товар оказался им недоступен в конкретное время, в конкретном месте. В тяжёлом случае: хотели кушать, но остались голодными.

При социализме дефицита для бюрократического аппарата не было: у них была “своя” (изолированная) распределительная система без дефицита товаров. А в рыночной экономике у частных собственников всегда найдутся средства заплатить больше за конкретный товар и получить его. Так что, капитализм и социализм каждый “по своей схеме”, но не справедлив к рядовому гражданину.

Идеи и практику справедливости можно реализовать посредством соответствующей модели распределительной (перераспределительной) системы в государстве.

По сути дела, распределение (перераспределение) в империях проще исполнить, чем в государстве с либеральной рыночной экономикой, так как в империях всегда необходим больший уровень централизации, в том числе, доходов.

“Социалистическое государство” – это государство “социальной справедливости”. Кто Вам это сказал? Для государственного капитализма – граждане такие же “винтики”, как и для рыночного капитализма.

“Социалистическая революция” – это “революция пролетариата” и “для пролетариата”. На самом деле, лишь бюрократия получает максимум льгот от социалистического государства. Бюрократы – это сама власть при социализме. В рыночной экономике бюрократов всё-таки “разбавляют” частные собственники.

Девальвация национальной валюты является грубым способом перераспределения национального богатства. В общем виде механизм девальвации работает так: посредством снижения покупательной способности национальной валюты опускают сразу всех, при этом “кому надо” добавляют напечатанных банкнот (а в современных условиях – “накликанных” безналичных денег), не только компенсируя падение покупательной способности денег, но и, при “желании”, добавляя этим “кому надо” доходов.

Однако в процессе девальвации нельзя переходить разумную черту, после которой граждане и бизнес отказываются от услуг денежных властей и переходят к непосредственному обмену товара на товар (бартеру). С этим процессом, например, РФ столкнулась в 90-е годы. Денежная власть – это монополия государства. Теряя денежную функцию, государство ставит под сомнение свою необходимость обществу.

Государство, управляемое разумной властью, не пойдёт на девальвацию своей валюты как на способ перераспределения национального дохода. Существуют более корректные и целесообразные приёмы: различные фискальные решения, банковские ставки, бюджетные решения и прочее.

В этой связи не лишним будет отметить, что качество государственной власти определяется, в том числе, ответственностью финансовой власти в стране. Любая девальвация национальной валюты – это признак несостоятельности политической власти и, конечно, примитивизма финансовой власти.

Заявления о том, что девальвация является стимулом для развития экономики – это рассказы для дурачков. Всё проверяется практикой: если бы с помощью девальвации развивались экономики, то на планете не было бы слаборазвитых стран. А Зимбабве сегодня уже обошла бы США по уровню развития своей экономики. Казалось бы, чего проще: снижай покупательную способность своих денежных знаков и получай бурный расцвет экономики.

Кстати, такими догмами были как раз заражены “экономисты-новаторы” (“конвергенты”) из Питера с 80-х годов прошлого века. В результате использования их “интеллектуальных” возможностей по организации финансов чуть было не потеряли страну.

Недавний пример финансового маразма 2014 года заставляет усомниться в персональном составе ряда властных учреждений. Чего стоит, например, дрейф госпожи К.Юдаевой из Сбербанка в одно из Управлений Администрации Президента для дальнейшего её назначения Госдумой на пост Первого заместителя председателя Центробанка РФ и её манипуляции финансами всей страны, приведшие к двукратной потере рублём своей покупательной способности в 2014 году.

Или, к примеру, деятельность Э.Набиуллиной в ЦБ РФ: в 2017 году инфляция в годовом исчислении была снижена до 2,5%, однако за счёт снижения валютного курса рубля в 2018 году¹ ЦБ РФ поднял инфляцию пока ещё до 4,2% . Реальным экономистам известно, что при инфляции более 2% годовых всё более стойкой становится тенденция к её дальнейшему росту.