А кто убил тебя?

– Ничего, – закончил Лиу и развернул лицо девушки к себе, – я хочу, чтобы ты научилась на его смерти осторожности. Я хочу, чтобы ты жила, вспоминая его и радуясь, что он был в твоей жизни.

– Всё могло быть по-другому.

– Да, ты права.

Лиу почувствовал, как тело Виктории расслабилось и перестало сопротивляться. Она поцеловала щёку командира и прошептала:

– Я рада, что ты рядом.

Лиутбер провёл кончиком носа по её щеке. Линник хотела подарить ему свой поцелуй, но резко отвернула голову после неожиданных и не совсем приятных воспоминаний. «Рю любил меня больше жизни, а я так и не смогла ответить ему тем же, думая о Стэне», – от этих мыслей девушка испытала к себе отвращение с размером океана. Такое безмерное и бескрайнее чувство овладело ей с ног до головы, и она, так и не совладев воспоминания, сорвалась с места и побежала по глине, сбивая стопы в кровь и натыкаясь на камни.

Лиутбер озадаченно смотрел ей вслед, слыша только всхлипы и крики, которые помогали Линник бороться с болью. Он перевёл свой взгляд на небо и отдался прошлому, где Виктория не была его, а единственное, что беспокоило Лиу – это жизнь маленького ребёнка, который ждал его каждую ночь на посту, всматриваясь в окно и улыбаясь. Тогда он не смотрел на Вику, как на женщину с красивой фигурой, тогда он не растрачивал себя на бессмысленные диалоги и нежеланные эмоции, тогда ему это было чуждо. А потом что-то в его сердце резко переменилось, а за окном пропал единственный лучик в жизни. Так продолжалось неделю, потом вторую. Всё само как-то сложилось в единый паззл: Алина ушла в армию. Тогда скука и бессмысленность существования стали его спутниками ночью, а днём Лиутбер заставлял себя спать, иногда даже забывая про еду. В первые месяцы будто всё потеряло свой смысл, свою значимость, будто люди перестали быть источником необходимого спасения, а желание дарить им счастливый сон улетучилось вместе с Алиной в долгое и неизвестное путешествие, откуда обычно не возвращаются. Но, осознав всю глубину происходящего, Лиутбер смог однажды заставить себя поужинать со всеми перед очередной тяжёлой и невыносимой ночью. Именно этот ужин заставил сердце Лиу встрепенуться и сделать новый глоток. Напротив себя в столовой он увидел измученную и потрёпанную Виктория. «Сколько прошло с тех пор, когда я видел её окрылённую и будто волшебную?», – подумал тогда Вольф, пытаясь отвлечься от внутреннего траура. «Интересно, я не слышал, чтобы её родственники пропали без вести, также не наблюдал особых перемен в отряде. Неужели дело во внутреннем разногласии и борьбе?», – всё это казалось ему таким знакомым и уже неотъемлемым, что сострадание к самому себе увеличилось в разы, перерастая в сочувствие и к девушке напротив.

А сейчас его лучик был так близко, что от этой жары сердце плавилось и неумолимо просило о помощи, дабы разобраться в совершенно неизвестных чувствах. Ему казалось, что вся эта история неуловимо далеко, что до этой воспламеняющейся встречи бесконечное количество минут, которые теперь скрутились и превратились в микроскопический ноль, молящий о признании действительности и реальности, перешедшей грань фантазий. Он так долго мчался за новой жизнью, что в итоге ноги привели Лиутбера к прошлому настолько близко, что его улыбка разрывала все нити, которыми Вольф так тщательно на протяжении трёх лет связывал себя с Викторией, молился на них и верил в правильность своих поступков. «Кто бы мог подумать», – с этой мыслью раздался смешок, а потом скрежет зуб. Лиу перевёл взгляд с неба на Вику, которая от усталости рухнула лицом в глину и молча собиралась с мыслями.

Линник думала, что привыкла к смерти друзей и что с последующей подобной новостью она справиться лучше, но каждый раз для неё был тяжелее и тяжелее, а от неожиданности ухода самых близких людей у неё ломалась функция, отвечающая за устойчивость и контроль.

– Вставай, – Лиутбер обхватил талию девушки и поднял на ноги.

– Ты ещё тут, – фыркнула Виктория.

– А что мне к Рюу сходить?

Вика сначала опешила, но потом обняла командира, заключая в этом искреннее желание долгой совместной жизни с ним.

– Я не знаю, что на меня нашло, – начала оправдываться девушка, уставившись зелёными глазами на командира.

– Я тоже, но думаю это не самая важная тема для обсуждений.

– А что важно?

– То, что мы пока можем обнимать друг друга, не сомневаясь в том, что наши сердца бьются.

– В унисон? – Виктория поцеловала его в щёку.

– Какое это имеет значение?

Она, как маленький ребёнок уставилась на Лиутбера и поджала губки, ожидая, что тот ответить мягкостью, но Вольф лишь быстро поцеловал девушку в губы и сказал:

– Скоро вечер, нам стоит поспать и завести новобранцев в корпус, чтобы они хорошенько выспались перед поездкой домой.

– Да, ты прав. Обнимешь меня перед сном?