А потом я попала в историю Золушки

Шон обессиленно, словно тряпичная кукла, сидел на плетёном стуле около столика, на котором горели выставленные кружком ароматические свечи – единственный источник света в комнате.

В ванной слышался звук падающей воды – Марион принимала душ. Сейчас, когда возлюбленная не видела его, Шон мог позволить себе расслабиться и выпустить истинные эмоции. Он был хорошим актёром, и ему отлично удавалось справиться с ролью любящего парня: у Марион не возникло ни малейшего сомнения в его искренности, но такая жизнь слишком изнуряла. У Шона Фелмана больше не было дома, не было места, где он мог снять маску и побыть собой. Отныне вся его жизнь стала игрой…

Шум воды оборвался, и Шон прикрыл глаза, цепляя на лицо выражение под кодовым названием «влюблённый парень видит свою девушку выходящей из душа».

– Я всё, – чуть смущённо улыбнулась закутанная в длинный махровый халат Марион, подойдя к нему. – Пойдём куда-нибудь?

– Как-то нет настроения. – Шон поднялся и, подойдя к возлюбленной вплотную, игриво улыбнулся. – Не против, если сегодня мы пропустим вечернюю прогулку?

Марион смущённо опустила глаза и, зардевшись, кивнула.

Шон снова улыбнулся, на этот раз тёплой, мягкой улыбкой, и, подхватив возлюбленную на руки, отнёс на широкую кровать в тропическом стиле.

Медленно покрывая Марион поцелуями, Шон потянулся к поясу её халата.

– Свечи, – смущённо выдавила Марион, пряча вспыхнувшее лицо у него на груди.

– Уже столько времени прошло с тех пор, как мы начали жить вместе, а ты всё ещё не позволяешь мне увидеть тебя обнажённой при свете… Тебе не кажется, что это немножко несправедливо?

Шон отстранил от себя Марион и пытливо посмотрел на неё. Марион тоже смотрела на него, словно маленькая девочка, решающая, взять ли ей вкусную конфетку, которую предлагает незнакомый дядя, или всё-таки не стоит. Она даже губу закусила, как маленькая девочка. Шон усмехнулся: это было так трогательно… и не будило в нём совершенно никаких чувств.

– Ладно, – преувеличенно бодро сказал он. – Подурачились и хватит. Завтра опять придётся встать пораньше, чтобы искупаться, пока солнце ещё не жарит. Так что спать, спать!

Повернувшись на бок, спиной к Марион, Шон поудобнее устроился на подушке и укрылся простынёй.

– Шон, – окликнула его возлюбленная, и он почувствовал, что она подкатилась к нему, прижавшись носом к спине.

– М-м?

– Спасибо. Я понимаю, что слишком зажатая. Я постараюсь преодолеть эту дурацкую робость и научиться тому, что будет тебе приятно… Просто дай мне ещё немного времени.

– О чём речь? – не поворачиваясь, усмехнулся Шон. – Я подожду столько, сколько нужно. Не старайся пересилить себя. Всё успеется, ведь у нас впереди целая жизнь.

– Спасибо… Я люблю тебя.

– Я тебя тоже. Спокойной ночи.

– Спокойной…

«Всё верно, – сказал себе Шон, закрывая глаза. – У нас впереди целая жизнь…»

«Жизнь, полная притворства и лжи», – закончило за него подсознание.

Акт 16 — Особенный подарок

Снег медленно ложился на землю мягкими хлопьями, заботливо укутывая белым одеялом суматошный город. Тот всё ещё сиял разноцветными огнями и шарами праздничных ёлок, но прохожих на улицах становилось всё меньше: люди спешили по домам, чтобы встретить праздник в кругу тех, кто дорог их сердцу.

Рина не поехала домой. Для неё это было первое Рождество вдали от семьи. Но она не жалела, что осталась в Лондоне. У неё были слишком большие планы на этот праздник…

Музыканты на небольшом помосте взялись за инструменты, и ресторан заполнила приятная лёгкая музыка.

– Потанцуем? – предложил Ирвин, галантно подавая Рине руку.

Рина кивнула, и они вышли на площадку, где уже танцевали несколько пар.

– Ты сегодня необычайно тихая, – мягко улыбнулся Ирвин. – Что-то случилось?

– Нет, – чуть покраснев, помотала головой Рина. – Просто задумалась.

– О чём?

– Да так, о всяких мелочах….

– Ясно. Что ж, это неплохо – подумать о всяком и рассортировать мысли, но не оставляй меня без своего внимания слишком долго – мне одиноко.

– Не оставлю. – Рина прильнула к Ирвину, прижавшись щекой к его груди. – Я никогда тебя не оставлю.

– Спасибо, я счастлив слышать это.

Рина прикрыла глаза, вдыхая аромат туалетной воды возлюбленного и растворяясь в медленной, эфемерной мелодии. Ей казалось, что время остановило ход и сейчас они с Ирвином находятся в другом, скрытом от посторонних глаз мире, предназначенном только для них двоих. Рина уже почти потеряла связь с реальностью, когда музыка стихла.

Но едва она успела недовольно открыть глаза, зазвучала новая, быстрая и зажигательная композиция.

– О, так-то лучше, – обрадовался Ирвин, кладя руки Рине на талию. – Не то чтобы я не любил медленные танцы, но тебе больше подходит румба или сальса.

– Под эту обычно танцуют сальсу, – узнала мелодию Рина.

– Ну, значит, и мы не будем изменять традиции, – подмигнул Ирвин.