А-прогрессор

Оруженосец баронета Икийского, молодой эсквайр Вирам , едва только получивший право на ношение меча, сейчас чувствовал себя очень неловко. И было от чего. Так как его рыцаря, вызвал на парад лично виконт Гибас, то и юному эсквайру пришлось участвовать в церемонии. Сейчас он вместе с полусотней таких же неудачников, парился на солнцепеке. Стоять под палящими солнечными лучами закованным в полную броню, со строевым пехотным щитом в одной руке и кавалерийским копьем в другой, было мучительно. Вирам не подозревал, что ему повезло родится раньше века стали. А то в место, кожаной брони с бронзовыми бляхами и деревянного шлема обитого тонким слоем того же металла, он мог бы носить на себе, в схожей ситуации, стальные латы, весом более тридцати килограмм. Но он этого не подозревал, считая происходящее с ним, адской пыткой.

Но вот последовала команда: «Копья вверх!». Вирам с облегчением опустил тяжелое копье тупым концом, уперев его между камней брусчатки. Так было значительно удобнее. Можно даже использовать пику как своеобразный столб, что бы опереться на его крепкое древко. Так и сделав он почувствовал изрядное облегчение, впрочем если бы он удосужился оглянуться, то заметил, что он далеко не единственный дружинник, из тех кто оценил такую возможность.

Поданная команда означала, что вот вот на балконе, что возвышался как раз над головами выстроенных в правильный строй воинов, должны были появится виновники торжества. Звучно затрубили рога. По прошедшей волне в толпе, эсквайр понял, что вот-вот и начнется кульминация празднеств. Приветствие своего народа королем и молодоженами. А через несколько мгновений у Вирама заложило уши, от того вопля, что вырвался из сотен глоток. Так жители столицы приветствовали своего короля, наследника с невестой и прочих влиятельных лиц королевства. Что предстали их взорам, выйдя на шикарную галерею, что возвышалась над людским морем.

Вирам даже забыл о всех неудобствах, больше всего ему хотелось, хоть краем взгляда, посмотреть на происходящее. Но увы, даже если он задерет голову, то увидит только возвышающиеся на высоте пяти его ростов балконные балки.

Внезапно, под его ногами качнулась земля, едва-едва, легонечко. Не понимая, что происходит Вирам посильнее ухватился за копье. Видимо ему сие не почудилось, так как до того буйно шумевшая толпа вдруг резко затихла. Только эсквайр надумал опять встать ровно, как опять тряхнуло немного. А затем последовал резкий толчок, от которого у него чуть не подогнулись колени. Он весь сжался, до судорог вцепившись в древко копья, казавшееся ему сейчас самым незыблемым предметом на свете. Над головой что-то треснуло, по его наплечам застучали какие-то деревянные обломки. Но Вирам этого не замечал, он закрыл глаза и плотно сжав ладони, читал молитву. И даже когда что-то тяжелое ударило по его стоящему вертикально копью и повисло на нем огромной тяжестью, не заставило молодого оруженосца, выпустить свою «опору» из рук. Безумные людские крики, от которых ему сейчас казалось лопнет голова, еще больше пугали его, заставляя сильнее сжимать веки. И только когда, что-то липкое и теплое потекло ему за шиворот, он нашел в себе силы поднять свой взгляд на верх. На него, прямо в упор, смотрели мертвые человеческие глаза. На пике, которую так и не выпустил из рук Вирам, как пришибленная бабочка, висело пробитое на сквозь тело его короля, Камриса Милосердного. Осознав представшую перед его взглядом картину оруженосец барона Икийского, тихо ойкнул и без чувств повалился на мостовую…

Когда Шалиус оправился от последствий подземных толчков и возблагодарил всех святых, за то что здание герцогов Бирских, было построено на совесть. Он сразу выглянул в окно. Представшая его взгляду картина, потом снилась ему в самых страшных кошмарах, преследуя сновидения мастера-кожевника с удивительной периодичностью…

Нет, от произошедшего землетрясения, город почти не пострадал. Если быть честным то стоит признать, что не столько изыскано вычурные, по сравнению с республиканскими, дома в королевстве, всё же могли похвастаться одним очень хорошим качеством – прочностью. В подавляющем большинстве своем, ни в одном из них даже не треснули ставни. И все произошедшее запомнилось бы в людской молве лишь казусом на свадебной церемонии. Если бы не одно «НО». В виде обрушившееся почти с семисаженной высоты балконной конструкции. На которой как раз в момент самого мощного толчка, стояли король, молодожены, и прочие приглашенные на церемонию благородные гости.

Так сложился пазл темной воли, из десятка казалось бы не связанных между собой случайностей и совпадений. Королевство вмиг «осиротело». Погибли все кто находился во время торжества на подвесной галерее, а так же несколько дружинников из тех, что стоял ближе всего к стене донжона. И никто из людей не слышал, как в победном жесте щелкнул дьявольский хвост…

Глава VI.