А. С. Пушкин в воспоминаниях современников

Достигнув семилетнего возраста, он стал резов и шаловлив. Воспитание его и сестры Ольги Сергеевны вверено было иностранцам, гувернерам и гувернанткам. Первым воспитателем был французский эмигрант граф Монфор, человек образованный, музыкант и живописец; потом Русло, который писал хорошо французские стихи, далее Шедель и другие:^[26] им, как водилось тогда, дана была полная воля над детьми. Разумеется, что дети и говорили и учились только по-французски.

Учился Александр Сергеевич лениво, но рано обнаружил охоту к чтению и уже девяти лет любил читать Плутарха^[27] или «Илиаду» и «Одиссею» в переводе Битобе^[28]. Не довольствуясь тем, что ему давали, он часто забирался в кабинет отца и читал другие книги; библиотека же отцовская состояла из классиков французских и философов XVIII века. Страсть эту развивали в нем и сестре сами родители, читая им вслух занимательные книги. Отец в особенности мастерски читывал им Мольера.

Между тем в доме родителей собиралось общество образованное, к которому принадлежало и множество французских эмигрантов. Между этими эмигрантами замечательнее был граф Местр^[29], занимавшийся тогда портретною живописью и уже готовивший в свет свой «Voyage autour de ma chambre»^[30], он, бывая почти ежедневно, читывал разные свои стихотворения. Нельзя также не упомянуть о миловидной, умной и талантливой девице Першрон-де-Муши, происхождения аристократического; как превосходная пианистка, она содержала себя уроками музыки и сделалась потом женою знаменитого Фильда. В числе прочих посетителей первое место занимал родной дядя Василий Львович Пушкин. Он тогда уже пользовался известностью как литератор и часто читывал свои послания и басни. Несмотря на разгульный, цинический дух «Опасного соседа», написанного им на двадцатом году от роду

^[31], он искал счастья в супружеской жизни и рано женился; но, разочарованный, вскоре развелся с женою. Перенеся неудачу безропотно, он умел сохранить навсегда свою любезность, необыкновенную доброту души и набожность истинно христианскую. Собираясь путешествовать за границу, он подал повод Ивану Ивановичу Дмитриеву, принадлежавшему также к приятельскому кругу Сергея Львовича, пошутить насчет впечатлений нового путешественника. Появилась брошюрка под названием: «Журнал путешествия Василия Львовича Пушкина», с портретом автора, изображающим его за уроком декламации у Тальмы, в Париже. В этой брошюрке, напечатанной в нескольких экземплярах, для друзей, Иван Иванович описал будущую поездку Василия Львовича. Вот ее начало, с отрывками:

Друзья, сестрицы, я в Париже,Я начал жить, а не дышать;Садитесь все вокруг поближеМой маленький журнал читать.…………………………………

Я был в Музее, в Пантеоне,У Бонапарте на поклоне,Стоял близехонько к нему,Не веря счастью моему.…………………………………

Вчера меня князь ДолгоруковПредставил милой Рекамье;Я видел корпус мамелюковИ………… Фьеве — и т. д.^[32]

Шутка эта, разнесшись по Москве, расстроила было немножко приятельские отношения автора к Василию Львовичу и родным его, но ненадолго. Иван Иванович остался другом дома и, сделавшись вскоре поклонником Анны Львовны, искал ее руки. Одаренная наружностью привлекательною, с умом живым и характером самостоятельным, эта тетушка Александра Сергеевича не думала выходить замуж и жила особо, в собственном своем доме, открытом для родных и немногих избранных друзей. «Нет, Иван Иванович, — сказала она ему наотрез, — видеть вас у себя и принимать как милого гостя всегда готова, а женою вашею быть не согласна». К этому случаю относится его к ней послание, начинающееся так:

Прелеста веселись, мой рок уже решился,Внимай и торжествуй, я с ревностью простился — и т. д.^[33]

Другая тетушка, Лизавета Львовна, была замужем за Матвеем Михайловичем Сонцовым, сохранившим до последних дней неизменную дружбу к Сергею Львовичу. Он своею любезностью, мастерскими рассказами и тонкими шутками умел оживлять семейный круг. Бывал почти ежедневно другой дядя Александра Сергеевича, по матери, Александр Юрьевич Пушкин (см. «Родословную»), писавший очень удачные стихи;^[34] бывал Михаил Николаевич Сушков, также поэт. К числу нередких гостей принадлежал и Батюшков.

В таком кругу развивались детские впечатления Александра Сергеевича, и не мудрено, что девятилетнему мальчику захотелось попробовать себя в искусстве подражания и сделаться автором.