А зомби здесь тихие

– Я хотел с тобой поговорить о другом.

– О чем?

– Вот, посмотри. Здесь минута, не больше. Я ее специально вырезал. Журналистка думала, что у меня не хватит времени контролировать, а я настроил камеру наблюдения одного своего модуля только на нее.

Он переслал мне видеофайл. Просмотрев ролик, я хмыкнул и запустил его еще раз, на замедленной скорости. В нем было показано, как моя подопечная, далеко вытянув камеру в сторону толпы обьектов, на мгновение ее опустила, так, что один из больных зувемби протянул руку и сумел поймать выпавший из нее черный цилиндрик, размером с большой палец. Схватив его, он стал поспешно пробираться к краю толпы, прочь из мешка перед воротами.

Мы помолчали.

– Она это сделала тогда, когда прорвался тот объект? – спросил я.

– Да, – ответил он. – Сейчас остается лишь гадать о том, случайно это на самом деле произошло или было как-то организовано. Мы этого делать не будем.

Я хлебнул укрепиловки и спросил:

– Как думаешь, что в цилиндрике?

– Это контейнер, – Федор пожал плечами. – В нем может быть средство связи или батарея для средства связи, для того чтобы кто-то с кем-то связался, что-то сообщил. Как ты знаешь, все электричество в городе было вырублено. Однако я думаю, что он пуст.

– Почему?

– Надеюсь, ты понимаешь, что операция прикрытия, по которой к нам попала эта красавица, снабженная честь по чести оборудованием и всеми документами, стоила кому-то огромных денег? Значит, игра стоила свеч.

– Правительство? – спросил я.

– Нет, оно так не работает.

– А кто тогда?

– Частники, думаю я. Кто-то очень богатый или обладающий большой властью, теневой властью. Понимаешь?

– А эту штуку она передала тому, – предположил я, – на кого зувемби подействовала позже, чем на других?

– Наверняка. Заразившись, он, видимо, успел каким-то образом заинтересовать кого-то очень серьезного. После этого у нас появилась журналистка с заданием передать определенному человеку контейнер. Вполне возможно, он даже его успел закопать. То есть сейчас, на территории района, там, где ее скорее всего не найдут чистильщики, лежит капсула, в которой находится важная информация. Она стоит больших денег, и к бабушке не ходи – заражена зувемби. Память заложившего ее уже девственно чиста. В курсе лишь мы, Шила Белури, ну и те, кто ее нанял.

Мы еще немного помолчали.

– Зачем нам очень большие деньги? – спросил я.

– Незачем, – ответил он. – Нам некуда их тратить. Но дело не в них. Подумай хорошенько, подумай…

– Как ты все-таки определил, что она не та, за кого себя выдает? – спросил я. – Как ты это делаешь?

– Никак, – ответил он. – Я просто считаю, что они врут все. Если мои подозрения подтверждаются, у меня уже есть наготове план. Если ошибаюсь, значит, есть повод радоваться приятному сюрпризу. Таким образом, вы, лохи, живете в мире сплошных досадных открытий, а я в стране приятных сюрпризов.

Он не очень хорошо улыбнулся. И я, как пай-мальчик, сделал вид, будто ему поверил.

– Что будем делать с журналисткой? – спросил я.

– Вот это и есть главный вопрос.

– Будь она настоящая… – сказал я.

– Несомненно, – подтвердил Федор. – Я бы просто согласился с твоим предложением и забыл о ней. Однако есть ролик, в котором она передает контейнер объекту. Мы должны о нем сообщить наверх, но можем и промолчать.

– Вот как?

– Именно. Учти, это решение имеет отношение к будущему нашей группы. Если все откроется, отвечать придется всем. Жестоко отвечать.

– И ты хочешь переложить часть ответственности кого-то другого?

– Почему бы и нет, ради разнообразия? – Федор улыбнулся. – Ты мой помощник, моя правая рука. Иногда это налагает и обязательства.

На это возразить мне было нечего. А вот в отношении остального…

– Хорошо, – сказал я. – Давай по порядку. Прежде следует решить, насколько мы рискуем, если сделаем вид, будто Шиле Белури удалось нас обвести вокруг пальца. Так?

– Думаю, угроза минимальна. Как ты понимаешь, никакого репортажа не будет, поскольку журналистка ненастоящая. Изобличающий ее и нашу оплошность ролик мы потрем. Как еще нас могут в чем-то обвинить?

– Тогда остается главный вопрос. Какую мы получим выгоду, если промолчим о контейнере? Вот этого я никак понять не могу.

Федор пожал плечами.

– Это просто. Мы нужны до тех пор, пока возникают очаги зувемби. Наше существование зависит от этой заразы. Понимаешь? Если мы не сообщим о контейнере, то наша лихая журналистка его рано или поздно заберет и передаст своим работодателям. Что они с ним будут делать? Попытаются найти умельца, способного его очистить. Таких пока нет и быть не может. Ведущие ученые признают, что не понимают природы этой болезни. Почему она передается лишь прикосновением и только через металлы или тело человека? Почему она так воздействует на человеческий мозг, словно он – обычный жесткий диск, на который попала стандартная программа-вирус? Уверен, попытавшись очистить информацию из контейнера, они добьются лишь возникновения новой зоны заражения и тем самым подкинут нам работу, сделают наше существование оправданным.