Аббарр. Песок и пламя

Но южная звезда всё не давала покоя. Взяв заказы, Карш пустил свой караван вглубь песков. Луна таяла и вновь прирастала, песчинки перетикали, нашептывая истории былых времен, но все вопросы караванщика оставались без ответа. Мёртвый Имол молчал, шумный Варме пожимал плечами, а чопорный Страж подозрительно хмурил брови.

Товары перетекали в тюки Карша, превращались в «драконов» и «зароки», гвары мяли песок... Время текло и вот, однажды, в трактире нижнего яруса Стража, в момент, когда очередная легенда чёрной вязью чернил легла на лист, за стол к караванщику подсел бист. Алые одежды из парчи и шелка, тонкая золотая вышивка, цепь трёх металлов с золотым треугольником и рубином. Каршу хватила одного взгляда, чтобы узнать представителя Алого Дома Цави.

— Велик лик Мэй, грозна её поступь, — еле заметно кивнул незнакомец.

Руки его покоились в складках рукавов, и не было ясно: с ножом он пришёл или с дарами.

— Полно её сердце огня и любви, — Дхару учил сына не только как тюки вязать, но и как плести переговоров нить от вод Овару до Белых песков. Что же заставило знать спуститься на нижний ярус лично?

— Скорбью полнятся наши сердца от вести, что Ваэллу Дхару покинул Тхару и направил свой караван в Дартау.

Карш не ответил. Незнакомец даже не потрудился, чтобы его слова звучали искренне — они были сухи и мертвы как пустыня. Не более чем прелюдия для истиной цели визита.

— Мы не знакомы, но ходят слухи, что вы унаследовали дело Ваэллу Дхару, — «ваэллу» так обращались лишь на юге Мэйтару, лишь те, кто до сих пор считал Аббарр таким же Севером, как и острова Архипелага.

Незнакомец чуть склонил голову и посмотрел Каршу прямо в глаза. Оценивающе, словно иголками пронизывая его мысли. Видимо то, что он увидел, или напротив не увидел, устроило его.

Тем временем, зал трактира опустел, ушёл даже хозяин, а у дверей, сложив руки, замерли два наемника с алыми перевязями и масками, закрывающими нижнюю часть лица.

— Полагаю, мои одежды не укрылись от твоих глаз и не явились тайной. Я— Сигр Алого дома Цави.

Карш сделал глоток из чаши с вином, не предлагая незнакомцу присоединиться к трапезе.

Сигр на южном наречии пустыни значило «три», и это имя давали третьему поверенному в делах Дома. Три красных полосы на правой щеке указывали на род: чем больше цветов, тем ниже положение в иерархии. Три старших и вечно соперничающих дома: Алый дом Цави, Индиговый — Зимр, Изумрудный — Нарх. И практически не имеющие влияния, отделившиеся от них младшие дома, переплетающие цвета основателей.

— Добра тебе Сигр из Алого Дома, пусть процветает он, — дежурно бросил караванщик.

Сигр беззвучно усмехнулся, но глаза его оставались расчётливы и холодны, как подобает человеку имеющему власть и хозяина. Складки мантии дрогнули, и незнакомец извлёк из рукава сложённое письмо. Сверху он положил кольцо с печатью алого дома. Тонкие пальцы с длинными, покрытыми поталью когтями, пододвинули конверт Каршу.

— Это откроет перед твоим караваном врата. Белые каменные и золотые небесные, — Сигр добавил сверху алый шёлковый кошель, — А «драконы» придадут вес и серьезность нашему предложению.

— Что требуется от меня? — спросил Карш, жалея, что вино в чаше закончилось.

— То, что ты умеешь лучше всего. Забрать товар и доставить. Без лишних вопросов.

— Значит, мой отец занимался этим? — Сигр изогнул бровь, и Карш пояснил: — Не задавал лишних вопросов.

— Ваэлла Дхару был славный караванщик, хозяин своего пути, слова и языка.

— Что ж. Пожалуй, мой вопрос не будет лишним. Куда, когда и сколько заплатите?

— В Ледяные шахты Ахран, — Сигр, подумав, добавил привычное для Аббарра название, — Копи Энхар. До новой Луны. Трижды больше.

Это было хорошее предложение. И времени до новолуния с излишком.

— В чем подвох? — Карш видел как блеснули глаза Сигра, от него не укрылось, что караванщик попался на крючок.

Сигр растянул узкие тонкие губы в мертвой улыбке и повёл плечами, словно сгоняя навязчивую муху.

— Доверие к твоему дому — залог постоянства. Ваэлла Дхару наследовал тебе, мы чтим его выбор, мы чтим связи, сотканные годами и песком.

Карш заглотил наживку, надеясь, что на той стороне лески его ждут ответы, и ему хватил сил утянуть удильщика в омут.

***

На постоялом дворе Туманника — младшего брата Стража, изъеденного рудниками и служащего перевалочной базой караванам, Карш чистил Пеструху. Мыслями он парил над дорогой к Энхар, ещё раз обдумывая всё ли готово к пути.

— Подзастрял ты на юге, караванщик, — тяжелая рука хлопнула Карша по плечу. — Когда обратно, к белым стенам, отправишься?

— Ыргых, дери тебя орхи! — мужчины обнялись, похлопывая друг друга по спине. — Однажды я сверну тебе нос.

— Так всё же? Чего прилип к Стражу? Говорят Алый Дом спустился с поднебесья. Не в курсе?

Ыргых хитро глянул из-под косматых бровей. Он не спрашивал, а сообщал, что ничего не укроется от его ушей и тысячи глаз. Ыргых торговал воздухом и звуком, но этот воздух стоил золота и серебра. Он продавал информация всех сортов — от слухов и сплетен, до содержания любовных записок и тайных указов наместников.