Аббатиса Клод

Когда аббатиса Клод спускалась по каменной лестнице монастыря, за воинами Бьюкенена уже закрывались ворота. Монахини, а их было больше полсотни, вышли во двор, чтобы проводить шотландцев домой, и теперь нехотя возвращались к своим обязанностям. Но, увидев аббатису, все устремились к ней навстречу, чтобы поделиться нежданной радостью. Аббатиса Клод для каждого нашла ласковое слово и со всеми разделила общую надежду на теплую и неголодную зиму.

Осмотрев мешки с зерном, настоятельница задумалась. Это оказался ячмень, да к тому же заметно наклюнувшиеся зерна уже были готовы к посеву. Крестьяне не пожалели для аббатства самого дорогого: будущего хлеба. Монахини тихо шептались в стороне, поглядывая на настоятельницу.

– Матушка Моти, – позвала аббатиса Клод. – Если завтра будет такой же тихий день, как сегодня, мы сможем высеять этот ячмень под зиму.

Монахиня только всплеснула руками.

– Господи Иисусе, так ведь уже ноябрь скоро. Поздно кидать в остывшую землю такое зерно, матушка настоятельница. Уж лучше мы его зимой съедим.

– Ничего не поздно, – настаивала на своём аббатиса. – Погода пока стоит теплая, а зерно вот-вот проклюнется. Пока настанут холода, и зеленые ростки успеют показаться. Зато летом у нас будет столько зерна, что проживем еще один год не голодая, и раздадим всем беднякам.

– Это уж точно, это уж раздадим… – прошептала себе под нос матушка Моти и отправилась на конюшню проверить: накормили монашки лошадей или нет.

На следующий день все жители аббатства вышли в поле. Погода стояла такая, словно земля прощалась с теплой и нежной осенью. Не было ни одного дуновения ветерка, а на голубом небе тихо проплывали пушистые облака.

– Даже ангелы радуются нашей работе, – поговаривали монахини и продолжали свои молитвы за будущий урожай.

Две худые лошаденки, впряженные в широкие борозды, медленно шагали за сеятельницами и укрывали рыхлой землей брошенные зерна. Аббатиса Клод шла впереди всех и, несмотря на лёгкое головокружение, не желала покидать поле. Уже под вечер утомленные нелегкой работой и, изрядно проголодавшись, монахини вместе с настоятельницей вошли на монастырский двор.

К аббатисе Клод сразу же бросилась матушка Моти, которую оставили в монастыре для порядка. Она вручила настоятельнице послание из Англии.

– Кто доставил его? – поинтересовалась аббатиса.

– Монах. Один старый монах, – затараторила женщина. – Сказал, что очень спешит в Абердин, и поэтому не может долго задерживаться у нас. У него какая-то срочная монастырская почта для архиепископа. А это велено передать вам из Ноттингемского аббатства.

При упоминании Ноттингемского аббатства настоятельница вздрогнула и поспешила прочесть послание. Пока она его читала матушка Моти не отходила от аббатисы ни на шаг и пыталась по её лицу понять, какие получены новости: хорошие или плохие. Дочитав до конца, аббатиса Клод на минуту задумалась, но быстро пришла в себя и распорядилась:

– Пошли кого-нибудь к Макдуфам прямо сейчас. Пусть попросят у них пару хороших лошадей. Мне нужно завтра ехать в Англию, а лошадей я потом непременно верну. И передайте главе клана, что Энни Макдуф уже можно перевезти домой, она пошла на поправку, да и её ребенку ничего больше не угрожает.

– Хорошо, матушка Клод, я выполню ваши распоряжения, – пообещала монахиня. – Но сначала позвольте вас накормить.

– Мне нужно собрать ещё теплые вещи в дорогу. Потом поем, – отмахнулась аббатиса от монахини. – Пошли к Макдуфам немедленно, – крикнула она напоследок и поспешила по лестнице.

Матушка Моти озабоченно смотрела вслед настоятельнице и тихо шептала:

– И кого я пошлю в ночь к этим Макдуфам? Живут они дальше всех кланов. И что за напасть приключилась с нашей аббатисой?

В таких размышлениях монахиня прошла через двор и заметила в глубине под навесом небольшую повозку. Пожилой мужчина из клана Бьюкененов приехал в монастырь забрать своего маленького сынишку и теперь заботливо усаживал его на повозку. Матушка Моти весело окликнула мальчика:

– Сейтон, тебя уже увозят домой?

– Да, матушка, отец приехал за мной, – радостно сообщил мальчуган.

Мужчина поклонился подошедшей монахине.

– Его нога уже в полном порядке, матушка Моти, да и мать уже соскучилась по сорванцу, каждый день просит привезти его обратно. Большое вам спасибо за вашу заботу, матушка, – мужчина низко поклонился.

– Но смотри, Сейтон, больше не прыгай через глубокий овраг, а то снова окажешься в этих стенах, – погрозила монахиня.

Она проводила повозку до ворот и спохватилась:

– Сейтон, а вы из какого клана?

– Из Бьюкененов, – гордо ответил мальчуган.

– Вот и хорошо! – воскликнула матушка Моти и обратилась к мужчине. – У меня к вам будет одна небольшая просьба от нашей настоятельницы…

Всю ночь аббатиса Клод перечитывала послание архиепископа. Только к утру усталость взяла над нею верх, и женщина заснула. Разбудила её всё та же беспокойная матушка Моти. Монахиня сообщила настоятельнице о том, что во дворе её уже ждут воины клана, чтобы проводить до границы Англии.