Аберрация: Смерть из пустоты

Связь внезапно прервалась. Сообщение заняло какие-то доли секунды, однако даже за это время обстановка в зоне Х изменилась. Аварийные щиты в примыкающих к «Хроносу» коридорах опустились, вход в зал генератора также оказался закрыт броневыми створками. При этом главный инженер остался внутри, а Береснев и Митхун — снаружи. Впрочем, им как раз и надо было работать здесь. Виктор жестом отправил напарника в левый коридор, а сам отступил вправо, за выдвинувшийся из стены фоксхол[55] и привел в боевое положение свой страйкер. После нападения на штаб-квартиру Службы космической безопасности все спецподразделения, несшие охрану особо важных объектов, были срочно оснащены этим грозным оружием, оказавшимся единственно эффективным против «серых».

Как всегда секунды ожидания растянулись в бесконечные часы. Береснев успел составить не только план предстоящего боя, но и по какой-то немыслимой ассоциации вспомнил свой единственный отпускной день на Науру — океан, солнце, замечательная девушка Мира, ее мягкие солоноватые губы в прощальном поцелуе и тихий голос: «до завтра!»… Не получилось ни «завтра», ни «послезавтра». Наверное, так было нужно, чтобы эта женщина мелькнула в его жизни как случайный метеор, оставив яркий, незабываемый след, а он оказался за тысячи миль от нее в подземелье у подножия самой красивой горы Черного континента…

«Не расслабляйся!» — прикрикнул сам на себя Виктор. И вовремя. Стена в конце коридора, ведущего к лифтам, разлетелась лохматыми лоскутами, и в проломе возникла на миг текучая человекоподобная фигура. Если бы Береснев был обычным человеком, он, даже имея на вооружении компьютерный комплекс, элементарно не успел бы прицелиться и выстрелить в такого быстрого противника. Но Виктор был «гекконом», а кондиции «разбуженных» в разы превосходили подготовку самых крутых спецназовцев. Ему потребовалось всего семь тысячных секунды на оценку ситуации и принятие решения.

В тот момент, когда неизвестный начал свою стремительную атаку, Береснев выстрелил. Тройка свивающихся в жгут бледно-фиолетовых молний ринулась навстречу противнику, не оставляя тому никаких шансов на спасение. И все же он успел довершить то, что задумал в своей атаке. Конечно, его не интересовали ни затаившиеся «гекконы», ни собственная неизбежная смерть. Он выполнял возложенную боевую задачу и выполнил ее! За тысячные доли секунды до гибели пришелец сделал свой выстрел — и броневые плиты, прикрывавшие вход в генераторный зал «Хроноса» превратились в те же странные бесформенные лохмотья.

Разряд страйкера однако произвел совсем не тот эффект, которого ожидал Виктор. Тело неизвестного не исчезло в беззвучной ледяной вспышке, а напротив — полыхнуло адским огнем, оставив после себя на полу коридора темное блестящее пятно.

Эффект озадачил Береснева и отвлек его внимание, поэтому появление второго и третьего противников он позорно пропустил. Теперь уже Виктор ничего не успевал сделать и в немом отчаянии мог только следовать за развитием событий.

Атаку второго пришельца почти пресек Митхун. Почти, потому что ему помешал третий неизвестный, буквально размазавший храброго пенджабца по стене выстрелом в упор. Второй, которого разряд страйкера лишь чуть задел по касательной, нырнул в генераторный зал через пролом. И тогда случилось это.

Раздался протяжный, режущий уши звук, через пролом входа Береснев увидел ослепительный пульсирующий жемчужный свет, мгновенно заполнивший зал «Хроноса», невыносимый звук скачком усилился, и Виктор оглох. Все дальнейшее происходило для него в полной, абсолютной тишине.

Световая пульсация стремительно нарастала. Одновременно с ней возникла и тоже стала расти необычная вибрация, пронизавшая, как показалось Бересневу, всю толщу комплекса. В какой-то момент жемчужное сияние вдруг обрело плотность, и все многоэтажное тело «Хроноса» потряс до основания тяжкий удар, от которого явственно поплыли стены и перекрытия. У Виктора возникло ощущение, будто миллионы клеток его тела на кратчайший миг разом отделились друг от друга, зависнув как бы в невесомости, а потом снова соединились. И это воссоединение вызвало приступ жесточайшей боли. Последним, что запомнило гаснущее сознание «геккона», была странная беззвучная судорога, исказившая все окружающее пространство. Стены зала «Хроноса» покрылись множеством трещин и дыр, во все стороны сквозь них прянуло бледно-зеленое пламя, и мир исчез.

2009