Абиссинец

Пожалованные мне земли готов отдать обратно в обмен на публично обещанную мне руку Мариам. Согласен взять ее без всякого приданого. Еще я прошу расплатиться с моими людьми за четыре месяца, так как ни я, ни они обещанного жалованья не получали (при этом негус вопросительно посмотрел на Ильга, сидевшего на скамеечке у подножия трона, тот пожал плечами). То оружие, что я привез из России, согласно приказу царя, остается вам, а вот за оставшиеся трофеи – то есть пять тысяч новеньких многозарядных итальянских винтовок и батарею горных орудий, придется тоже заплатить, или мы заберем их с собой.

Положил узел на ковер, но Менелик сказал, чтобы я его забрал, а ответ мне будет дан сегодня же.

24 мая 1892 г., шатер императора Эфиопии негуса негешти Менелика II. Внутри шатра двое – сам негус и его советник и приятель Альфред Ильг

– Да, Альфред, как-то неприятно все получилось с этим русским, – поморщился Менелик, – а все рас Мэконнын испортил, пристраивает свою падчерицу везде, ведь не родная она ему, и знает, что я ее не люблю, как дочь предыдущего негуса, что в неволе меня как заложника держал.

– Согласен, нехорошо, но пока этот русский нам нужен, переговоры я один не выдержу, – задумался над перспективой советник. – Мэконнын сам начал эту игру, для европейца Мариам красивая, не то что для суданца, которому рас ее до этого сватал, тот сказал, что она маленькая и тощая. Но русский принц вроде не прочь позабавиться, а в жены ее брать точно не будет, еще подумает, что здесь такой обычай, как в диких племенах, где принято дочерей и жен предлагать дорогому гостю на ночь в знак уважения, так что здесь рас Мэконнын просчитался.

Дальше приятели стали обсуждать, что рановато сбрасывать русского кеньязмача со счетов, хоть он и из простолюдинов оказался (Мэконнын как-то поделился, что его «сын» сказал, что дед его купцом был). Да, бывало, что и в дэджазмачи поднимался лучший воин, но никогда никто здесь не забывал про род и происхождение, кровь княжеская – это кровь и ничего с этим сделать нельзя. И что с того, что Александр был послом русского императора, вон вчерашние послы вообще приехали без подарков и верительных грамот (видимо, Ильг сказал Негусу, что верительные грамоты – это главное, хотя реально никаких посольств, кроме русского, до этого не видел). Может, у русских можно любого голодранца послом назначить. Вот поэтому знатные расы и не понимают, с чего вдруг негус так привечает русского выскочку-простолюдина, земли ему богатые пожаловал.

– Да какие земли, Альфред, это пограничье, их еще удержать надо, тут вечная война будет, что с Суданом с севера, что на побережье европейцы высаживаться будут. Вот мне здесь и нужен воин, а не жирный выродок-рас с тысячелетней родословной. Таких как Мэконнын у меня единицы: чтобы и родословная была от Соломона, и правитель жесткий и воин умелый. А отдать все земли Мэконныну тоже не могу, у него и так две провинции – Шоа и Харар, да и Аруси наполовину его, а фактически – он там хозяин. Если отдать ему и Тигре, то у него земель больше, чем у меня будет.

– Меня вот что еще волнует, не слишком ли мы много золота русским отдали? – задумчиво протянул Ильг. – Может, введешь налог в 90 процентов на вывоз золота?

Решили, что так и надо сделать, ну не девяносто, а семьдесят процентов. А русского отправить на переговоры с условием, что Мариам достанется ему только, если переговоры будут удачными, по крайней мере – удержать прежние границы и ничего не выплачивать Италии. Оборону побережья и северной границы поручить Андрэ (то есть Букину), пообещав ему титул раса, если будет справляться с провинцией. Мэконнын справится с западной и южной границами, так что русского Александра вообще не надо.

Зашел проведать прооперированного казака. Аппарат ему беспокойства не причиняет, но температура держится. Поговорил с врачом: можно попробовать дать немного растворенного СЦ внутрь – не более одной десятой золотника в сутки. Поскольку он помнил, что я – изобретатель СЦ и его на себе испытывал, то поверил. Посмотрим, что завтра будет.