Абсент

Кросби были знакомы с Хемингуэем, который представил Гарри Джеймсу Джойсу, и он вроде бы начал перерастать декаданс. Он вошел в редакционную коллегию авангардного журнала «Transition» («Переход»), а его издательство, в котором до этого печатались Уайльд и По, стало более современным и начало публиковать Джойса, Хемингуэя, Харта Крейна и Д. Х. Лоуренса. Но Кросби все еще был одержим идеей смерти и в последней дневниковой записи выразил свое кредо: «Вы не влюблены, если не хотите умереть вместе с возлюбленной».

Однажды вечером в 1929 году Кросби должен был встретиться с Каресс и своей матерью и пойти в ресторан, а потом в театр, прихватив поэта Харта Крейна, которого Кросби пристрастил к абсенту. Вместо этого он отправился со своей любовницей Дж. Биглоу (которая, что очень интересно, была удивительно на него похожа) в нью-йоркский «Hotel des Artistes» [63]. Они разулись, полежали одетые на кровати, Кросби выстрелил ей в висок и пролежал еще часа два, глядя на заход солнца, прежде чем выстрелить себе между глаз. Эзра Паунд писал, что Кросби умер от «чрезмерной жизненной энергии» и что его смерть – «вотум доверия космосу». Возможно, так оно и было, но нелегко отделаться от мысли, что в расправе над ним участвовало и проклятие литературы.

Абсент, все еще запрещенный в послевоенной Америке, был прежде всего памятью о старом Новом Орлеане, пока не приобрел нового обличья благодаря особой зловещей субкультуре. Редактор одного из лучших современных сайтов об абсенте – женщина, называвшая себя «Mordantia Bat» [64]. Абсент упоминается в романе Анны Райс «Беседа с вампиром» (1976), но не так, как можно было ожидать. Вампиру приходится плохо. Некая Клаудия, из своих соображений, находит и опаивает наркотиками двух ангелочков-сирот для вампира Лестата, но, испив крови, он как-то странно себя чувствует:

– Здесь что-то не так, – сказал он, задыхаясь, и глаза его расширились, словно сама речь требовала немыслимых усилий. Он не мог шевельнуться <…>. Он совершенно не мог шевельнуться.

– Клаудия! – снова, задыхаясь, выговорил он, и его глаза повернулись в ее сторону.

– Тебе не нравится вкус детской крови? – тихо спросила она.

– Луис, – прошептал он наконец, лишь на мгновение приподняв голову. – Луис, это… абсент! Слишком много абсента! – выкрикнул он. – Она отравила их абсентом. Она отравила меня. Луис… – Он попытался поднять руку. Я подошел ближе, нас разделял стол.

– Назад! – сказала она. Теперь она поднялась с дивана и подошла к нему, вглядываясь в его лицо, как до этого вглядывался он в лицо ребенка. – Абсент, отец, – сказала она, – и настойка опия.

– О, черт! – воскликнул он. – Луис… положи меня в гроб. – Он попытался подняться. – Положи меня в гроб! – Голос его был хриплым, едва слышным. Рука задрожала, поднялась и снова упала.

Да, нехорошо…

В фильме Фрэнсиса Форда Копполы «Дракула» (1992) граф (актер Гэри Олдмен) влюбляется в невесту Джонатана Харкера Мину, которая напоминает ему давно усопшую возлюбленную. Он следует за ней в откровенно американский Лондон времен Виктории и заговаривает с ней на улице. Они идут в бар, садятся за столик, берут бутылку абсента, и граф выполняет ритуал с ложкой и сахаром. «Абсент – это афродизиак для души, – говорит он Мине. – Зеленая Фея, живущая в нем, жаждет твоей души, но со мной ты в безопасности». Сотрудники Копполы превзошли себя, взяв напрокат чрезвычайно красивую ложку для абсента, которая появляется на экране на долю секунды. Ложка с извилистым растительным орнаментом принадлежит Мари-Клод Делаэ, ключевой фигуре во французском возрождении абсента [65].