Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Мелчер уже приезжал на ранчо 18 мая и слышал, как поют Чарли и девочки. По правде, ему доводилось слышать и кое-что получше. Однако 3 июня он все же вернулся туда вместе с Якобсоном и звукорежиссером Майком Дизи, привезшим в фургоне передвижную студию звукозаписи.

В поездке Мелчера сопровождала юная старлетка по имени Шара или Шэрон, которая, по всей видимости, также бывала в Спэне раньше и носила парик, чтобы ее не узнали. На ранчо Мэнсон и Мелчер яростно поспорили на глазах стоявших рядом Якобсона и старлетки. Суть этого спора неясна, но, скорее всего, он касался фильма.

Еще один последователь Мэнсона Эдвард (Саншайн) Пирс видел их спор, но не смог расслышать деталей. Однако примерно через полчаса он понял: что-то затевается. Мэнсон подошел к Пирсу, взял с него слово молчать и спросил, не поможет ли тот кое-кого убить.

«Он сказал, что есть один человек, в убийстве которого я, по его мнению, мог бы поучаствовать, и что, возможно, придется убрать еще нескольких, – заявил позже Пирс. – Он говорил, что смог бы, наверное, собрать примерно тысяч пять долларов или больше и отдать их мне, если я помогу ему с этим».

Мэнсон не называл имен, но Пирс смутно догадывался, почему Чарли хотел совершить преступление (или преступления). Перефразируя самого Мэнсона, Пирс объяснил: «Если хочешь чего-то добиться и хочешь этого достаточно сильно, то не можешь позволить никому встать между тобой и тем, что ты собираешься сделать».

Пирс поверил, что Мэнсон говорит серьезно, поэтому сразу же позвонил родным в Техас, чтобы они перевели ему денег. На следующий день Саншайн Пирс улетел домой.

И Якобсон, и Мелчер были знакомы с философией Мэнсона. В частности, Якобсон сообщил прокурору Буглиози, что на протяжении года, предшествовавшего убийствам, проговорил с Мэнсоном на эти темы около ста часов.

Вызывает некоторое недоумение тот факт, что ни Уилсон, ни Якобсон, ни Мелчер не вспомнили о Мэнсоне сразу после бойни в бывшем доме Мелчера. И даже если вспомнили, то не стали звонить в полицию. Хотя, возможно, случившееся сильно их напугало, или они просто не уловили связи.

Мелчер, в частности, во время судебного процесса признался, как сильно боится Мэнсона, и интересовался, нельзя ли ему давать показания из соседней комнаты через микрофон, чтобы не встречаться с Чарли лицом к лицу. В этой просьбе ему отказали. Но, как оказалось, беспокоиться было не о чем. Адвокат защиты Мэнсона не стал подвергать Мелчера перекрестному допросу. Прокурор Буглиози сказал, что такая стратегия была выбрана «вероятно, по просьбе Мэнсона».

Кроме того, первый адвокат Мэнсона Пол Фицджеральд, впоследствии представлявший интересы Патриции Кренуинкл, заявил прессе, что Джон Филлипс и Мама Касс будут вызваны в суд в качестве свидетелей защиты. Однако планы по неясной причине изменились, и двое бывших участников группы The Mamas and the Papas так и не дали показания.

* * *

Как уже отмечалось, различные мотивы убийств скрывались как на поверхности, так и в глубине этого дела. События на Сьело-драйв непосредственно перед убийствами мы уже рассмотрели, но личные действия Мэнсона до момента преступлений и сразу после них также могут составить важную часть головоломки.

Проведя все лето в Лос-Анджелесе, Мэнсон покинул город рано утром в воскресенье, 3 августа, всего за несколько дней до убийств. Залив бензин на заправке в близлежащем городе Канога Парк, он направился прямиком к побережью и шоссе 1. Добравшись до побережья, он двинулся в сторону Биг-Сура, расположенного примерно в трехстах милях к северу.

На следующее утро, около четырех часов, он подобрал на заправочной станции к югу от Биг-Сура, вероятно в Горде, семнадцатилетнюю Стефани Шрам, путешествовавшую автостопом. Где Мэнсон был в более раннее время, точно не выяснено, но, возможно, он заезжал в Институт «Эсален» в Биг-Суре – широко известный центр эмоционального развития, чьи семинары привлекали многих богатеньких искателей сакральных знаний того времени. Занятия там проводили философы, психиатры, сторонники медитации – и даже именитые сатанисты. Лекции там, как утверждается, читал и Роберт де Гримстон, руководитель Процесса.

Но даже в отсутствие доказательств посещения Мэнсоном «Эсалена» 3 августа, можно со всей достоверностью заявить, что он побывал там две ночи спустя. Оставшаяся с Мэнсоном Шрам, которую он познакомил с ЛСД, рассказала прокурорам, что Мэнсон оставил ее в своем грузовике возле «Эсалена», а сам взял гитару и вошел в здание. Когда она проснулась утром, он уже вернулся. И, по ее словам, пребывал в плохом настроении. Это было 6 августа, до убийств оставалось около шестидесяти шести часов.

Зачем Мэнсон поехал в «Эсален»? Четкого ответа нет. Части своих последователей на ранчо Спэн он сказал, что направляется на север в поисках новых сторонников. Другому своему приятелю, Полу Уоткинсу, он впоследствии заявил, что в «Эсалене» он играл на гитаре для больших шишек, но им его музыка не понравилась.