Абсолютный ноль

Я старался не обращать внимание на их слова, но уши все равно предательски запылали. Очень горько осознавать, что среди нэсов я полный профан в боевых искусствах. Оно и не удивительно. Находясь на Панте я не видел смысла в ежедневных тренировках – для меня ни люди, ни эльфы не были соперниками. К тому же мой отец, Карстон, был магом и скорее всего мало уделял внимания развитию своих боевых навыков. А ведь именно умения отца и составляют большую часть «памяти крови».

Единственным утешением была мысль о магии. Среди всех нэсов-рабов не было ни единого мага, и в комбинированном бою со мной у нэсов шансов победить было очень мало.

Несколько жарких дней прошло в вялотекущем обсуждении планов побега. Большая часть участвовала крайне неохотно ввиду нереальности любого предложения. Только Фарин с горящими глазами подбивал нашу камеру на действия.

Первоочередной задачей были браслеты. Множество часов я провел в изучении непростого артефакта. Я строил догадки над теми или иными маголиниями, находил ловушки и ложные управляющие контуры. Работа с артефактом давалась мне очень тяжело ввиду почти полного отсутствия опыта. Спасало только превосходное магическое зрение.

Я нашел, как мне казалось, способ нейтрализовать действие артефакта. Дело оставалось за малым – убедить остальных участвовать в этой самоубийственной затее.

Из якобы трех магов лишь один – Брэг оказался одаренным. Остальные просто изображали магов, причем довольно успешно. Дабы у рабов не возникло и мысли о сопротивлении. Несмотря на то, что Минс обычно сразу уезжал из лагеря, на этот раз маг остался надолго. И это было главной преградой для начала каких-либо действий. В принципе я бы мог навязать единственному магу бой, но справиться с двумя было невозможно.

На сотни метров вокруг лагеря раскинулся купол магических помех. Так что после дезактивации браслета необходимо было в кратчайшие сроки преодолеть это расстояние и скрыться в астрале.

Ожидая отъезда Минса, я уже продумывал детали плана, как все в одночасье изменилось. В лагерь пришел огромный караван с пустыми повозками-клетками. Это означало только одно: скоро нас повезут на продажу. С караваном прибыло несколько магов во главе с Фирондохом, полностью спутав все мои наработанные идеи.

Сбежать из-под опеки хозяина – намного проще, чем из лагеря. Так думало большинство, смиренно ожидая своей участи. Смирился и я, поскольку шансов проверить обратное прибывшие нам не оставили. Можно было только надеяться, что в дальнейшем нам представится возможность сбежать.

Я часто вспоминал Айю. Интересно, как она там? Закрывая глаза перед сном, я невольно представлял точеную фигурку темной эльфики. Ее приятный запах, роскошные волосы, заразительную улыбку. И полную преданность мне – своему партнеру. Партнеру, который оставил ее одну, сбежав непонятно куда непонятно зачем. И действительно, что я забыл в этих враждебных мирах?

Примерно половина охранников лагеря, Фирондох, Минс, Брэг и еще двое незнакомых прибывших магов составили компанию пленным в переезде. Спустя сутки после приезда Фирондоха нас погрузили в зарешеченные повозки, запряженные непонятными животными. По сравнению с лошадьми тягловые животины были очень медлительны, но, по словам знающих, они могли долго обходиться без воды. Повозки были меньше нашего предыдущего места обитания, и нам приходилось спать чуть ли не друг на друге.

Уныние и безысходность царили в караване. Даже маги и простые стражники старались соблюдать дисциплину и держали ухо востро. Еды нам давали достаточно, но воду экономили – в здешних местах это был дефицит. Настроение пленных полностью поддерживал окружающий пейзаж. В пустынно-каменистой почве влага долго не задерживалась, лишь изредка давая чахлым деревцам и пальмам достаточно сил пробиться наружу.

Уже на второй день пути нас ожидала превосходная новость. Купол астральной завесы закончился. Артефакт, генерирующий помехи, находился в лагере. Видимо, артефакт был стационарного исполнения, раз его не взяли в поход. И теперь от астрала нас отделяли только проклятые браслеты!

Я поблагодарил высшие силы за то, что не решился бежать в лагере. Меня бы наверняка успели перехватить прежде чем я достиг границы завесы.

Ночи в этих местах были на мой взгляд еще более жаркими и душными, нежели день. За эти несколько дней я так и не смог привыкнуть к местному климату.

– Искин? – тихо позвал я нэса, разглядеть которого в темноте для меня не составляло проблем. Обращаться к Фарину не хотелось.

– Чего тебе? – лежащие в повозке тела недовольно заворчали.

– Есть вопрос, подойди.

Нехотя нэс поднялся и, переступая через тела, пробрался в мой угол. К слову, среди остальных нэсов Искин выделялся немаленькими рогами сантиметров двадцать длинной. У нэсов это служило главным признаком возраста, поскольку на лицо было сложно отличить пятидесятилетнего нэса от двухсотлетнего. Еще мне рассказали, что на Парамонте подпиливание рогов было одним из видов наказаний.

– Ну? – Искин плюхнулся рядом со мной.

– Я хочу попробовать снять свой браслет. Незаметно.