Ад и Рай Евы (СИ)

Мне понадобилось слишком много времени, чтобы успокоиться, чтобы вытеснить это чуждое мне чувство. Я пропустила большую часть обсуждений, но они были мне малоинтересны. Ян и так получит всё, что хочет. Вот только… Почему это я вдруг переполнена его высокомерием? Возможно, Ян так плохо контролирует себя, что это же испытывают сейчас и другие участники встречи? Может, и их сейчас переполняет триумф всемогущества?

Я украдкой посмотрела на женщину и того рыхлого: они были заняты выяснением творческих вопросов. Точнее, мужчина пытался убедить её в важности каких-то проектов, которые ни в коем случае нельзя закрывать. Тощую женщину же интересовал исключительно вопрос прибыльности, или хотя бы окупаемости этих проектов. Ничего интересного. Эта парочка занята отвоёвыванием своих позиций. Эти двое, хоть и амбициозные и достаточно интересные, «ресурсные», как сказал бы Макс, но всего лишь пешки в сегодняшней партии. И совсем не чувствуют, что рядом идёт война совершенно другого уровня.

Как я заметила сразу же, с первого взгляда, Ян сегодня был не в лучшей форме. Но так было лишь в самом начале вечера. Правда, в полумраке ресторана, да ещё и с моего ракурса, сложно было снова рассмотреть его лицо, но я всё чувствовала.

Хоть владелец медиа-группы уже давно решил продать её Яну (взамен на одну маленькую услугу, конечно же), но всё равно не хотел отдавать её так легко. Поэтому прислал своего самого зубастого цепного пса. Не зря же меня так заинтересовала его челюсть — его губы то и дело кривились в нахальной ухмылочке, которую Ян стойко игнорировал, хоть я уже внутренне закипала. Этот мужчина одновременно презирал и ненавидел Яна. Ненавидел — потому что вынужден был идти с ним на сделку, да и потому что откровенно завидовал его молодости, богатству и успеху (этого вообще никто и никогда не скрывал), презирал — потому что считал наглым щенком и выскочкой, который недостоин даже сидеть с ним за одним столом. О Яне ширились странные, противоречивые слухи, в основном, конечно же, очернявшие его. И самым приличным было то, что он бандит и вор. Но если бы человек без магических способностей в таком возрасте столько наворовал — я бы перед ним преклонилась. Это был бы однозначный талант. Но вот никто больше не разделял моего восторга и не согласился бы преклониться перед ним. По своей воле, без угроз, без страха смерти или банкротства, а только лишь из уважения.

В какой-то момент мне стало слишком больно от всех этих грязных мыслей. После очередного холодного обмена скрытыми колкостями между Яном и его оппонентом, я вовремя заметила, что у меня чуть дрогнула губа. Пришлось опустить взгляд и спрятать лицо за стеклом огромного бокала. Но я была уверена, что Ян заметил это моё импульсивное желание кинуться ему на защиту. Он в этом не нуждался, но вот я почему-то воспринимала все оскорбления в его адрес на свой счёт. Более того, чувствовала, что должна защитить его. И могу это сделать. Это открытие меня шокировало. Никогда прежде мне и в голову бы не пришла такая мысль! Ян — слишком сильный, я даже не могла представить насколько, так каким же сильным должно быть то, что может быть для него опасным? Ну, кроме него самого. То, что Ян время от времени заигрывается, я уже поняла, но на этот раз было что-то другое. Внешняя угроза. И шальная мысль о том, что я смогу ей противостоять, никак меня не покидала.

И это было особенно странным, учитывая то, как надо мной сегодня тряслись то Макс, то Альберт. И то, что я сама, кроме неукротимого нахальства, больше ничего в себе не чувствовала. Никаких способностей. Даже эмоции я теперь видела будто через толстое матовое стекло. И мне это не понравилось. У меня появилось слишком много вопросов к Яну.

Наконец-то всё закончилось, и я немного успокоилась. В конце концов, Ян знает, что делать, он опытный, на него всегда можно было положиться. Так я себя успокаивала, но как-то смутно ощущала, что сегодня всё не так. Я была нужна ему, чтобы восстановить внутреннее равновесие. Но и он был мне нужен. Весь вечер я просидела как на иголках — ужасно хотелось побыть с ним наедине, хотя бы просто обнять его, прижать и не отпускать.

Ян поставил последнюю подпись и захлопнул папку. Звук получился таким сочным, что все встрепенулись. Худая женщина потянулась было за папкой, я уже видела движение её руки, но тут мне всё загородил Ян:

— Вот и подарок. Как я и обещал.

От его взгляда у меня побежали мурашки. Его глаза… Я и сейчас не могу это описать. Что-то похожее было в них в ту ночь, когда он соблазнял меня полётами с крыши и сам был в восторге от них. Сейчас же он так улыбался, будто весь мир принадлежал ему. И я в том числе. И в тот момент я ему верила. Поэтому не сразу заметила, что он протягивает мне папку. Наверное, только изумлённые взгляды всех остальных участников встречи подсказали мне, что что-то не так.

Но всё, что я могла сделать в тот момент, это взять папку как ни в чём не бывало. Что я могла ему сказать? Что он дурак и позёр? И что его выходки только портят его репутацию? А так ли нужна была ему его репутация?