Ад на земле

− Очередная фантазия, − произнес он вслух, и Ава будто сжалась и вскинула голову.

− Что?

− Мне все равно, Ава. Мне все равно, как именно я умру. – Он сделал вид, что не заметил, как при его словах пальцы Авы сжали ткань точно в тиски.

− Не говори так, − она болезненно поморщилась. Адам вновь сделал вид, что не заметил, как ее тело, в уродливой растянутой майке, покрылось мурашками.

− В чем дело? – он старался не дышать слишком глубоко, потому что было больно и потому что Ава стояла непозволительно близко, но сейчас сделал шаг вперед, и Ава отшатнулась в сторону врезаясь бедром в стол. – Возможно ты одна их тех романтичных девочек, которая хочет спасти плохого парня от неприятностей и надеется, что в конце концов он в нее влюбится и изменится в лучшую сторону?

Адам склонился так низко, что Ава сжалась от страха и затаила дыхание. Это причинило Адаму боль, ведь меньше всего он хотел пугать это крохотное создание, которое хотело спасти его. Вот только он продолжил гнуть свое:

− Прости, − резко выпрямившись Адам отступил и принялся одеваться, − но ты не моя девушка. – Он заправил рубашку в штаны, продолжая более уверенно: − И, что самое главное, запомни: никто никогда не меняется. Не в лучшую сторону. Тот, кто упал на самое дно никогда не достигнет вершины, на которую ему удавалось взобраться.

− А ты? – с вызовом спросила девушка, надменно вскидывая подбородок. У нее будто бы было раздвоение личности: то она веселая, то грустная, то боится, то демонстрирует смелость. Сейчас она решила вывести Адама из себя, копаясь в его мозгу. – Разве о себе ты думаешь точно так же? Думаешь, тоже не сможешь встать на ноги? Думаешь, не достоин?

Адам снисходительно улыбнулся:

− О себе я думаю еще хуже.

− Ты поэтому хотел себя убить?

− Тебе какое до этого дело?

− Ты хотел убить себя именно поэтому, верно?

− Возможно.

− Разве это не доказывает, что ты становишься лучше?

− Что ты сказала?

Он чувствовал ее ликование, будто бы сам того не осознавая дал ей какой-то знак или ключ к спасению. Несмотря на то что декабрьское солнце едва протискивалось в окно, он чувствовал, как горит его спина, как капля пота стекает между лопаток, пересчитывая каждый позвонок.

− Я сказала, − голос Авы сочился надменностью, − что ты решил убить себя только потому, что стал лучше! Ты больше не можешь жить с этим грузом на душе, зная, сколько бед причинил людям! Ты хороший!

− Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

− Что ты сделал такого, за что не можешь себя простить? – Ава забыла о границах; она подступила ближе к Адаму, положила руки на предплечья, словно пытаясь приободрить. − Ведь есть что-то, да? Что-то, что выбило тебя из колеи и теперь ты сам не свой. Расскажи, как ты стал таким, Адам. Если расскажешь, что случилось, тебе станет легче. Я смогу помочь тебе, обещаю.

На ее лице было то выражение, которое Адам ненавидел. Безграничная любовь и доброта по отношению к нему. Это потому, что она не знает, о чем он думает; не знает, что с тех пор как она начала копаться в нем и думать, что может помочь, он желает закрыть ей рот. Лишить ее души, чтобы она поняла, как это – изо дня в день тешиться мыслью, что когда-нибудь появится возможность покончить с собой; что кто-нибудь снизойдет до него и даст еще один шанс.

Он сжал кулаки, зная, что Ава чувствует под пальцами его мышцы. Возможно она испугается и отстранится? Сам же Адам не может, кажется, дышать. Он едва сдерживает жестокие слова, едва сдерживает желание рассказать, как заставлял невинных людей грабить, насиловать и убивать. Может стоит рассказать, как он заставлял других решаться на то, на что когда-то заставила его решиться Кэтрин.

И вот он стал таким, и на секунду подумал о том, каково было бы совратить душу Авы. Это заняло бы несколько секунд – она поддалась бы через мгновение. Если бы он сдался под ее напором, позволил играть в спасительницу и вернулся бы в постель. Он бы позволил ей превратить свои фантазии в жизнь, позволил бы ей завладеть своим телом взамен на ее душу.

− У тебя открылась рана, – прошептала Ава, протягивая к его рубашке руку, но Адам вовремя схватил девушку за запястье. Ава вскинула брови. – Нужно сменить повязку.

− Ты что, еще ничего не поняла? – спросил парень, сжимая ее руку. Это неизбежно – истина всегда найдет выход. Если не сможет зайти через парадную, попробует пробраться через окно на чердаке, а затем ударит по затылку со всей силы. – Я расскажу тебе, Ава.

Он просто расскажет и все; и больше не будет этих огромных зеленых глаз, наполненных доверием и безграничным желанием спасти всех вокруг, не будет пухлых губ, не будет отзывчивого выражения лица. Ничего не будет, потому что Ава уйдет, а Адам завершит дело.